Целого мира мало

       Меня пробирает озноб. Холодно от его слов. Я чувствую, что меня ищут, ну не может быть по другому.

- У тебя есть сомнения? - он резко разворачивается и я чуть не утыкаюсь носом ему в грудь.

       В нос ударяет запах одеколона. Нет, не тот совсем, не знакомый и не родной. Я поднимаю голову и ловлю его взгляд. Не добрый взгляд как всегда, а предостерегающий. Словно я нахожусь на минном поле и должна верно сделать шаг иначе последствия не обратимы. И сглотнув ком в горле произношу:

       - Нет, сомнений нет, - пульс учащается разгоняя кровь до такого состояния, что она вот-вот закипит.

       - Вот и прекрасно, - словно с облегчением выдохнув произносит он. - Тебе не стоит волноваться. Все выяснится и наладится, - словно успокаивает меня он.

       Бабы Аси дома не оказывается, но с радостным визгом встречает Джесси. От этого живчика на душе теплеет.

       Я хочу домой. Я знаю, что где-то есть мой дом и мне туда нужно вернуться.

       - Сейчас разогрею тебе поесть и вернусь в больницу. А ты отдыхай, - улыбается вскользь и направляется на кухню.

       Я же остаюсь в коридорчике. Собака сидит рядом и смотрит на меня своими грустными глазами.

       - Будем с тобой вдвоем? - спрашиваю ее и глажу за ушком.

       Вскоре Костя уходит оставив меня одну с собакой. Я попила чай, перекусила бутербродами что мне он приготовил.

       Я одна, не считая Джесси, в чужом доме. Чувствую себя не в своей тарелке. Прохожусь по комнате. Интересно, куда ушла баба Ася? Заглядываю на кухню, но тут меня ничего не привлекает и я возвращаюсь обратно по пути решаю выйти на крыльцо чтобы подышать свежим воздухом и тут то я понимаю, что дверь заперта.

       Он меня запер? Что происходит?

Глава 37

       Я сижу и чувствую как меня трясет. Джесси сидит рядом и слегка поскуливает. Я не понимаю что происходит и что задумал этот Воронов. Девять часов показывают часы, висящие на стене. И тут я обращаю внимание, что в углу комнаты на тумбе отсутствует телевизор. Но я точно помню, что вчера он был. Я начинаю оглядывать комнату. Вроде больше никаких изменений. Секретер еще советских времен вчера был прикрыт ажурной салфеткой. А сегодня ее нет. Ноги сами несут меня к этой мебели. И я с гулким стуком сердца открываю дверцу. Замираю, а глазами оглядываю содержимое. Много бумажек, старых конвертов. Тут платежки за электричество. Попадаются документы на машину. Разворачиваю договор купли-продажи. Владелец Аникин Константин Александрович. Одна тысяча девятьсот восемьдесят пятого года рождения. Прикидываю в уме, это тридцать четыре года. Это Костя? А почему Аникин? Лезу дальше, цепляю небольшую жестяную баночку. Она падает на пол и открывается. Я тут же падаю на колени, лезу под секретер достаю закатившуюся крышку. Поднимаю баночку и заглядываю внутрь. Сложенный вчетверо лист бумаги. Дарственная нотариально заверенная на дом, оформленная не так давно. Этот дом дарит Воронова Ася Никифоровна Аникину К.А.. Сердце отбивает сумасшедший ритм. Меня кидает то в жар, то в холод. Руки тут же холодеют. Значит он все таки Аникин. Но зачем менять фамилию? Для этого у человека должны быть веские причины. Копаюсь глубже и нахожу папку к которой так и тянутся руки. Это документ, а точнее медицинское заключение. Об установлении полиморфного психического расстройство, характеризующегося распадом аффектов, процессов мышления и восприятия. Шизофрения. Джесси подскакивает и бежит в сторону входной двери. Я тут же вскакиваю и как сумасшедшая начинаю прятать все так как было. Закрываю секретер и сажусь в кресло прикрываясь покрывалом. Пытаюсь унять дрожь. В голове просто кавардак. Нет, я не хочу верить в этот бред. Нет, только не это. Врач-псих. Открывается входная дверь и в коридоре зажигается свет. Сколько прошло времени с того момента как осталась одна в доме, я даже не знаю.

        - А вот и я, - в комнату входит Константин.

        В его руках ящик с инструментами. Он ставит его на пол. Увидев мой вопросительный взгляд тут же отвечает:

       - Нужно было отремонтировать мебель у себя в кабинете. Ножка у стола совсем сломалась, - хмыкает он и подходит ко мне.

       - Сколько времени? - я потягиваюсь, делая вид что только проснулась.

       - К обеду, - улыбается он и садится у меня в ногах. - Как ты себя чувствуешь?

        - Хорошо, - смущенно улыбаюсь, все так же пытаясь справиться с волнением.

       - Сейчас пообедаем и можем вернутся в больницу. Мне надо уехать по делам в город.

       - Хорошо, - соглашаюсь я и принимаю его руку, поднимаясь с кресла.

       Что-то в нем поменялось или я уже слишком придирчива. Но точно понимаю, что мне надо каким бы то ни было образом искать связь с внешним миром и бежать отсюда. Что задумал этот человек я не знаю.

       Пока мы едим суп я решаюсь спросить между делом:

       - А где телевизор? Вроде вчера был, - стараюсь не смотреть ему в глаза, чтобы не догадался ни о чем.

       - Он давно не рабочий, поэтому вынес его в сарай, - отрывается от еды и сверлит меня взглядом.

       Он напряжен, я это чувствую. Черт, что-то не так.

       - А баба Ася где? - ловлю его взгляд и скромно улыбаюсь.

       - У соседки сегодня, той не здоровится. Я назначил лечение, вот бабушка и помогает ей, - уверенно отвечает мужчина.