Целуй — и прощай! Безутешная вдова. Побег из Синг-Синга

— Какая разница…

— Здесь вы неправы.

— Я хотел сказать, что обе темы для неспециалиста одинаково трудны для восприятия.

— Вы правы, но после некоторой практики… Вы выяснили с мэтром ваш вопрос?

— Спасибо, вполне…

Она притормозила у аптеки и свернула к тротуару.

— Вам еще далеко?

— На другой конец города.

— Тогда нам по пути. Такси что-то не видно, и вряд ли его можно встретить в этом районе. Я предлагаю подвезти вас до тех пор, пока оно не попадется по дороге.

— Нам не хотелось бы вас обременять, — сказал Джинкс, открывая дверцу, хотя машина еще не остановилась.

— Ерунда, — успокоила она.

— Мы будем вам очень признательны, — заверил я. — Закрой дверь, — тут я толкнул Джинкс в бок. Он ее с силой захлопнул. Сукин сын. Девушка снова нажала на газ, выруливая в средний ряд, и мы помчались в сторону центра города. Где-то там далеко-далеко были наша квартира и Холидей. Это было ужасное существо. Эльдорадо. Невыносимая, но ужасно влекущая.

«Но, — спросил я себя, — может все дело в том, что она была первой женщиной, которую я встретил после этих двух лет? А может, она просто дешевая потаскушка? В эту самую минуту Холидей может забавляться с любым из тех, кто под руку подвернется, хоть со швейцаром, а то и с двумя. Кто знает? А эта девушка рядом с тобой — могла бы или нет? Да ты же знаешь, что нет. Не тот класс, она не из такой компании. Эта не станет стелиться под каждого, кто перебросится с ней парой слов. С ней не придется думать, что она делает в твое отсутствие».

— И давно вы заинтересовались космическим сознанием? — полюбопытствовал я.

— Пожалуй да, года два-три.

— Не хочу показаться невеждой, но все же, что это такое? Религия или что-то в этом роде?

— Совсем нет. Это философия. Она связана с четвертым измерением, или, точнее говоря, с математической концепцией четвертого измерения.

— Это заставляет меня чувствовать себя полным профаном.

Она рассмеялась. — А между прочим это очень интересно. Надеюсь однажды увидеть вас на его лекции.

— Я на него буду плохо влиять.

— А может быть, и нет.

— Нет, точно. Я ничего не знаю о космическом сознании, но зато мне кое-что известно о пространстве, и я не согласен с такой теорией четвертого измерения — эта субстанция чисто интуитивна.

Она удивленно взглянула на меня.

— Нет, я не собираюсь спорить с вами на эту тему, — продолжал я, — или претендовать на новое слово в этой области, но это то, во что я верю.

— Никогда об этом не слышала, — задумчиво протянула она.

— Думаю, у нас будет время поговорить не только на эту тему, и очень скоро.

Теперь она так посмотрела на меня, что было видно — ей понятно, о чем речь.

Джинкс весь напрягся и подался вперед.

— А вот и такси, — сказал он.

— Это не единственная машина в городе.

— Мы и так уже вам многим обязаны, — я подмигнул, давая ей понять, что при нашей следующей встрече постараюсь обойтись без Джинкса.

Она ответила мне тем же, сбросила газ и остановила машину.

Джинкс открыл дверцу, вышел, я последовал за ним. Тут меня осенило — запах духов, будораживший мое воображение, оказался до боли знакомым. Это была «Huele de Noche».

— Мне нравится ваш выбор, — похвалил я.

— Что? — удивилась она.

— Ваши духи. Они великолепны.

— Духи?

— «Huele de Noche». Я их теперь узнал. Всю дорогу не мог вспомнить, как они называются.

— Я не пользуюсь духами, — возразила она с улыбкой.

— Но я их чувствую.

— Это все ваше воображение. Я никогда не пользуюсь духами.

— Пошли, — засуетился Джинкс.

Я подал плечами и захлопнул дверь машины. Если она не хочет в этом сознаваться, словно это может уронить ее в моих глазах, это ее дело.

— Доброй ночи, — сказала она.

— Доброй ночи, — отозвался я.

— Ну пошли же, — не унимался Джинкс.

Я кивнул ей на прощание и пошел за Джинксом к такси, поджидавшему у обочины; вскоре красные точки сигнальных огней ее машины исчезли в темноте. Джинкс захлопнул дверцу такси и покачал головой.

— В жизни мне не приходилось выслушивать столько галиматьи, — заметил он. — Да и ты, я смотрю, напичкан этой дрянью по уши.

— Заткнись. Ты мешаешь мне думать, — оборвал я его.

Я вспоминал. Мне нужно было понять, что напоминал запах ее духов. Мое сознание унеслось далеко к воспоминаниям детства.

Вспомнилась моя бабушка, она неподвижно лежала в гробу с мертвенно бледным лицом, оттененным черными волосами, освещенная только неясными отблесками горящих свечей, а комната была наполнена запахом huele de noche, в изобилии росшей вокруг дома…

О, Господи! Так вот откуда мне знаком этот запах! Девушка была права, духи тут абсолютно ни при чем. Все дело в моем разыгравшемся воображении. Ее бледное лицо, ее волосы, это сходство разбудили во мне детские воспоминания…

Я не мог забыть — и в то же время не хотел думать об этом. С тех пор прошла целая вечность, это было в другой жизни, но воспоминания о ней преследовали меня…

Глава 9

Когда дверь отворилась, я увидел Кейта Мэндона. Передо мной стоял Чероки Мэндон собственной персоной.

«Нет, — подумал я, — это не может быть правдой, столь гротескный символ того инфантильного мира, который я только что покинул».