Цена ее жизни

– Сейчас вы пока что идете на шаг впереди, – нетерпеливо сказала Холли. – Но если вы пристрелите этого парня, вам на хвост сразу же сядет местная полиция. Вам нужно срочно трогаться в путь.

Ричер смотрел на нее, распростертый на полу. Холли была великолепна. Она притягивала к себе все внимание. Спасала ему жизнь.

– Вас двое, нас тоже двое, – продолжила она. – Неужели вы с нами не справитесь?

Наступила тишина. В воздухе висели пыль и пороховая гарь. Наконец Лодер отступил назад, держа Холли и Ричера под прицелом пистолета. На лице Стиви появилось разочарование. Ричер медленно поднялся с пола, вытаскивая свободный конец цепи из обломков. Вывалившись из расщепленной доски, чугунное кольцо звякнуло о камень.

– Сучка права, – сказал Лодер. – Мы с ними справимся.

Он кивнул Стиви. Тот побежал к воротам, а Лодер достал ключ и расстегнул браслет на руке Холли. Бросил наручники на матрас. Под тяжестью цепи их подтащило к стене. Соскользнув с матраса, наручники с громким металлическим звоном упали на каменные плиты.

– Так, козел, вставай живо, – сказал Лодер. – Пока я не передумал.

Ричер подобрал свободный конец цепи. Нагнулся, подхватил Холли под колени и плечи. На улице взревел двигатель. Фургон медленно вполз задом в ворота. Остановился. Ричер бегом отнес Холли к машине. Положил ее в кузов и забрался следом за ней. Лодер захлопнул дверь, оставив их в темноте.

* * *

– А теперь, видимо, я у тебя в долгу, – тихо произнес Ричер.

Холли смущенно махнула рукой. Ричер с признательностью посмотрел на нее. Она ему очень нравилась. Нравилось ее лицо. Ричер не отрывал от него взгляда. Вспоминал, каким бледным и испуганным оно было, когда над ней измывался водитель. Представлял, как тот похотливо разглядывал грудь, на которой натянулась ткань блузки. Затем картина сменилась: это был ухмыляющийся Стиви, который целился в него, прикованного к стене. В голове у Ричера снова прозвучал голос Лодера, сообщившего, что ситуация изменилась.

Изменилось все. Изменился сам Ричер. Он лежал на полу, чувствуя, как внутри скрежещет ярость. Холодная, неутихающая ярость. Неуправляемая. Похитители совершили ошибку. Они превратили его из стороннего наблюдателя в своего заклятого врага. Это была очень страшная ошибка. Они открыли запретную дверь, не представляя себе, какое проклятие вырвется оттуда на них. Ричер лежал, ощущая себя бомбой с часовым механизмом, которую похитители везли в самое сердце своих владений. Он чувствовал прилив ярости, наслаждаясь, упиваясь ею, накапливая ее впрок.

* * *

Теперь в кузове остался только один матрас, всего три фута в ширину. А водитель из Стиви был никудышный. Ричер и Холли лежали на полу, прижимаясь друг к другу. На левой руке Ричера по-прежнему оставался наручник с прикованной к нему цепью. Правой он обнимал Холли за плечо. Крепко прижимал ее к себе. Крепче, чем это было нужно.

– Далеко еще? – спросила она.

– Мы приедем на место до наступления ночи, – тихо произнес Ричер. – Твою цепь не захватили. Ночевок больше не будет.

Холли помолчала.

– Не знаю, радоваться этому или нет. Этот фургон я уже возненавидела, но не уверена, что мне хочется приехать куда бы то ни было.

– Да, наши шансы на побег станут меньше. Практика говорит, что бежать надо, пока тебя куда-то перемещают. Потом сделать это будет гораздо сложнее.

Движение фургона указывало на то, что они едут по шоссе. Однако или характер местности изменился, или Стиви не мог справиться с машиной, или и то и другое вместе, но фургон сильно раскачивало. Машину заносило на поворотах; она металась из стороны в сторону, словно водителю с большим трудом удавалось удерживать ее между линиями дорожной разметки. Холли то и дело швыряло на Ричера. Он придвинул ее к себе ближе, прижал крепче. Холли инстинктивно прильнула к нему. Ричер почувствовал, что она замялась, словно поняв, что совершила необдуманный поступок, но затем решила не отодвигаться от него.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила она. – Ты ведь убил человека.

Ричер ответил не сразу.

– Он был не первым. И я только что пришел к выводу, что он будет не последним.

Они одновременно повернулись друг к другу, собираясь что-то сказать. Фургон круто вильнул влево. Их губы оказались на расстоянии дюйма. Машина вильнула снова. Они поцеловались, сначала робко и нерешительно. Ричер ощутил незнакомые мягкие губы, незнакомый, непривычный вкус. Затем они поцеловались еще раз. Но тут фургон начал выписывать крутые дуги, и они, забыв про поцелуи, вцепились друг в друга, думая только о том, чтобы не сорваться с матраса на жесткий металлический пол.

Глава 20

Прорыв сделал Броган. В то утро он был третьим, кто прошел мимо банки из-под белой краски, оставленной на заброшенной стоянке, но он стал первым, кто понял ее смысл.

– Угнанный грузовик был белым, – сказал Броган. – На борту какая-то надпись или эмблема. Преступники ее закрасили. Все произошло именно так. Банка стояла здесь вместе с кистью, в десяти футах от «лексуса». Разумно предположить, что «лексус» подъехал прямо к грузовику, так? Следовательно, банка стояла рядом с грузовиком.