Цена главной роли

— Абсолютно серьезно. Жаль, что все это было совершенно напрасно. В следующем сезоне Максима Ионова и так собирались заменить на Кирилла. Непредсказуемый актер, срывающий съемки, должен был уйти, а покладистый, талантливый и работоспособный Кулагин — занять его место. Именно поэтому три варианта сценария предусматривали гибель Максимилиана. Если бы руководство хоть иногда делилось планами с остальными членами группы, ничего этого не было бы…

Каменецкий дернул уголком рта, но промолчал. Кулагин потрясенно уставился на продюсера.

— Это правда? Вы собирались меня…

— Так, с меня хватит! — вышел из терпения Станислав Сергеевич. — Это не кино, а какой-то цирк шапито. Вызывайте уже полицию!

Глава 6

Поздним вечером того же дня я сидела в номере Натэллы Борисовны и мирно прихлебывала ароматный чай с травами.

Кирилла Кулагина арестовали и отправили в СИЗО. Илья Венедиктов находился в палате интенсивной терапии городской больницы. Состояние его оставалось тяжелым, но шанс на поправку был. Все члены группы продолжали обсуждать случившееся, и «Стольный град» жужжал, как потревоженный улей.

Каменецкий закрылся в своих апартаментах, то ли чтобы не слышать этого жужжания, то ли по причине тонкой душевной организации. Не скрою, я считала продюсера виновным во всей этой истории. Хотя непосредственным исполнителем был Кулагин, именно Станислав Сергеевич создал условия для совершения преступления. Что ему стоило хотя бы заикнуться, что у Кулагина есть шанс на главную роль в новом сезоне? Но нет, для Каменецкого члены съемочной группы были всего лишь рабочими пчелками, сообщать им о своих планах продюсер считал ниже своего достоинства. И вот вам результат — среди рабочих пчелок завелась ядовитая оса.

— Будь проклят тот день, когда Каменецкий решил нанять вас, Евгения! — в сердцах сказала Натэлла и опрокинула очередную рюмку.

Я усмехнулась и отсалютовала ей чайной ложечкой.

— Позвольте с вами не согласиться, Натэлла Борисовна. Если бы не мое вмешательство, Максим Ионов был бы уже мертв. Не думаю, что это пошло бы на пользу вашему проекту.

Натэлла смерила меня тоскливым взглядом, и я подумала, что могу и ошибаться. Кто их знает, может, лучшей рекламы, чем смерть звезды, для кино не придумать?

— И ведь всего-то оставалось снять несколько серий, — вздохнула она. — Ума не приложу, что теперь делать. Кулагин в тюрьме…

— А если бы Ионов был в могиле, как бы вы поступили? — иронически поинтересовалась я.

— Пришлось бы как-нибудь выходить из положения. Дали бы команду сценаристам, а уж они бы что-нибудь придумали. Они головастые ребятки.

— Значит, именно так вы поступите и сейчас. Леня и Боря что-нибудь нафантазируют. Винсент мог уехать за границу. Или его сожрал Кром. Кстати, оборотень вполне может стать главным персонажем наряду с Максимилианом. Станислав Сергеевич как раз сегодня высказал такое пожелание.

Натэлла поморгала некоторое время, пытаясь осмыслить мое смелое предложение, потом, видимо, распрощалась с этой мыслью и хлопнула очередную порцию.

— Да, Максиму очень повезло, что вы оказались рядом с ним, — наконец проговорила она.

Максим Ионов мирно спал в своем номере, благодаря чему я могла наслаждаться травяным чаем.

— Натэлла Борисовна, а правда, что это вы познакомили Макса с Каменецким? — задала я давно интересующий меня вопрос.

— Что? — рассеянно переспросила Натэлла. — Кто вам такое сказал?

— Неважно. Главное, что я это знаю, — я улыбнулась уголками губ. В момент знакомства Натэлла вызвала у меня симпатию. Мысль, что эта мужиковатая тетка, кстати отличный режиссер, поставляет провинциальных мальчишек в гарем скандального продюсера, не укладывалась в моей голове.

— Это вас совершенно не касается. — Она мрачно уставилась в окно. Там царила кромешная тьма. Я представила Кирилла Кулагина. Каково ему сейчас? О чем он думает? Жалеет о том, что сделал, или только о том, что так глупо попался?

Неожиданно Натэлла отставила стакан и с вызовом спросила:

— Вам знакома моя фамилия, Евгения?

Я задумалась. Да, еще в первый раз, услышав фамилию Сухоткина, я подумала, что эта фамилия мне знакома. Что-то связанное с миром кино, причем кино старого, советских времен.

— Точно! — Я хлопнула себя по лбу. — Вспомнила! Так вы его дочь?

— Да, я дочь Бориса Аристарховича Сухоткина, — важно кивнула Натэлла. — Приятно встретить человека, который его помнит.

На фильмах Бориса Сухоткина выросло несколько поколений моих соотечественников. Его картины не имели ничего общего с пропагандой. Они просто и искренне рассказывали о любви и о войне, о жизни и смертях, о буднях огромной и так бестолково устроенной страны…

— Как я могу не помнить вашего отца! — воскликнула я. — Один из лучших наших режиссеров. Он был таким талантливым…

— Почему был? — усмехнулась Натэлла. — Мой отец жив.

— Неужели? — удивилась я, надо признать, довольно бестактно. — Почему же о нем ничего не слышно уже столько лет?