ЦЕНА ИМПЕРИИ

– Ну вот – довольно протянул архидемон, нажав на кнопку выключения и ласково протер экран отключившегося агрегата. – не стали люди меньше грешить. Не стали! А значит, уменьшение клиентуры – сугубо наша недоработка. Точнее – ваша! – Он вновь сурово оглядел покаянно опущенные затылки чертей.

– Зажрались вы, гляжу, без начальственного присмотра, – он с силой ткнул острым когтем в далеко выдающееся вперед пузо начальника отдела по лжесвидетельствованиям, почтенного Нисрока.

– Обленились… – огненный взгляд Вельзевула воспламенил длинную, тщательно уложенную и напомаженную кисточку хвоста Эзекииля, отвечающего за уличных грабителей.

– Форму одежды не соблюдаете… – коготь архидемона обвиняющее уперся в длинное платье Астарты, главы отдела соблазнительниц.

Мгновенно сориентировавшаяся суккуба удержала на языке так и рвущиеся пояснения о том что подобная одежда, ныне, после беспримерного подвига Моники Левински является последним писком моды среди соблазнительниц всех мастей и рангов, и просто немедленно избавилась от вызвавшего начальственный гнев предмета одежды.

Внимательно оглядев обнаженную красотку, Вельзевул прицокнул языком и одобрительно кивнув, проследовал дальше.

– В общем так, – подвел итоги разноса первый заместитель князя Тьмы. – Крутитесь как хотите, но чтобы с сегодняшней ночи показатели выросли. Завтра утром – проверю. И если улова не будет, задачу будут решать ваши преемники! А то развелось у нас тут начальства… А между прочем, у кочегаров жуткий кадровый голод имеется! Подносчиков дров остро не хватает. Всем все ясно?

Собравшиеся отчаянно закивали. Идти в кочегары, на самую распоследнюю, унизительную даже для мелких бесов должность подносчика дров никому из находящихся в приемной демонов никак не хотелось. И потому, стремительно разбегаясь подальше от начальственного ока, каждый из них был занят мыслями о том, как, каким образом можно за столь малый срок, данный архидемоном на улучшение ситуации, исправить свои показатели.

* * *

– Есть, шеф! – радостный крик Огромога, черта-взирающего из отдела ложных клятв прервал печальные мысли Нисрока о своей будущей тяжкой и печальной карьере подносчика дров. До конца отведенных Вельзевулом двенадцати часов оставалось не так уж много времени, и, несмотря на непрерывный мониторинг, количество выловленных лжесвидетелей было не так уж велико… К тому же, зарегистрировать лжесвидетельство – это одно, а вот дождаться, пока принесший ложную клятву отдаст концы, дабы утянуть к себе законную добычу, – совсем, совсем другое! А Вельзевул ждать не расположен! Не будет добычи, – прощай уютное кресло, привычный и снабженный отличнейшим кондиционером кабинет, вкусные и обильные ужины в 'Прокисшем грешнике', – здравствуй раскаленные котлы, тяжелые дрова и строгая диета. Увы и ах, но рядовым подносчикам дров пропуска в спецресторан не положены…

– Что там? – печально пробурчал Нисрок. – опять какой-нибудь политик заврался? Небось еще и с хорошим здоровьем? Теннисом там увлекается, борьбой… И сколько нам его ждать придется…

– Нет, шеф! Не придется ждать! И не политик. Охотник какой-то… Здоровенный… – с некоторой даже завистью в голосе протянул Огромог.

– Что, неужто соврал, и его сразу грохнули? – не поверил в подобное счастливое совпадение Нисрок.

– Нет, лучше! – улыбка широкой и плоской физиономии черта в прямом смысле растянулась до ушей, – Он нас в свидетели призвал! Так и сказал, – 'Пусть меня немедленно черти заберут, если солгал'

– Слава всетемнейшему! – радостно выдохнул Нисрок. – заберем, всенепременнейше заберем! Хороший подарок будет для Вельзевула. А о чем он свидетельствовал?

– Да что медведя, дробью номер семь застрелить смог.

– Надеюсь, проверку провели? Вдруг правду сказал? – озабоченно поинтересовался толстый демон, поднимаясь с кресла и начиная творить заклинание призыва грешника. – Нам только протестов светляков за неправедно унесенного человека для полной … не хватает!

– Да какая тут проверка, – отмахнулся Огромог, в свободное время нередко присоединявшейся к свите Кернунноса*, бога-демона безудержной охоты, и потому знавший немало тонкостей этого почтенного занятия. – Семерка, – это ж мелочь всякую бить… Ею и утку-то не взять, перо не пробивает. А тут медведь! А если все по правилам делать, запрос в архивы посылать, то до рассвета никак не уложимся. Сами понимаете…

– Ну, смотри, – завершая заклинание, махнул когтистой лапой Нисрок. – Если что не так будет… – Он не договорил. Сотворенное заклятие начало свою работу и потолок смотрового зала отдела лжесвидетельств разверзся, пропуская затянутую в охотничий камуфляж мощную фигуру Вени Лавочкина.

Нисрок заранее поморщился, ожидая привычного громкого 'шмяк', и как следствие, непременно следующего за звуком падения обильного, и весьма обидного для чертей потока ругательств. Вот скажите, ну почему смертные так удручающе однообразны в своих выражениях? Стоит им только внезапно упасть, как они немедленно начинают поминать черта, разнообразные вариации своих с ним гомосексуальных отношений и прочие извращения.