Цена империи. На начинающего Бог

Не блистая особыми дипломатическими талантами, лорд Дафферин старался компенсировать этот недостаток постоянной публичностью. Совершив единственное путешествие на яхте, он написал всего одну книгу, что создало ему репутацию ученого-исследователя и позволило занять пост президента Королевского географического общества. Второй беспроигрышный вариант не потерять благосклонность лорда Биконсфильда было публичное поливание грязью России, чем он успешно занимался, используя для этого на первый взгляд совершенно не подходящие форумы. Выступая на заседании одного из научных обществ в Бостоне, Фредерик Темпл совершенно непредсказуемо для присутствующих от вопросов физики неожиданно перешел к яростному обличению России и русских, утверждая, что они умственно ограничены, злобны и завистливы. По его мнению, в этой дикой стране невозможно что-либо изобрести или открыть, а если паче чаяния это и случалось, то лица, сделавшие сие, имели британские, германские или французские корни. Такая показательная русофобия приветствовалась в Лондоне и вызвала горячее одобрение Бенджамина Дизраэли, а также в Форин-офисе. Фактически любой ненавистник России, занимающий государственную должность в метрополии или в ее колониях, приобретал своеобразную индульгенцию, освобождающую его от ответственности в случае провала своей деятельности. Так произошло и с лордом Дафферином, когда он, являясь генерал-губернатором Канады, должен был попытаться внести некоторые изменения в договор, заключенный ранее с Североамериканскими Соединенными Штатами и именуемый «Reciprocity Тгеаtу»[20]

. Речь шла о ловле рыбы в пограничных водах, имеющей для Оттавы самое жизненное значение. Как и большинство истинных британских джентльменов, Фредерик Темпл Гамильтон-Темпл-Блэквуд и прочая, прочая, прочая, не собирался действовать законными методами и вместо того, чтобы обратиться прямо к вашингтонскому кабинету через английского посланника в Соединенных Штатах, занялся подкупом наиболее скандальных вашингтонских журналистов и приглашением в это дело некоего Дж. Ярда, человека, известного в Америке за самого бессовестного парламентского маклака

[21]

. В результате Гамильтон Фиш, государственный секретарь при президенте Улиссе Симпсоне Гранте, пришел в негодование и заявил, что не желает вести любые переговоры с жуликами и пройдохами. Такой провал мог бы стоить иному другому чиновнику места, но лорд Дафферин затеял очередное путешествие по просторам Северной Канады, не забывая выступать со спичами перед индейцами и эскимосами, которые, впрочем, не поняли ни единого слова из его речей. Этот недостаток был устранен репортерами, кои сами написали за аборигенов благодарственные ответы и описали небывалые гирлянды цветов, подносимые индейскими и эскимосскими девицами леди Дафферин, как посланцам Великобритании. Но полностью реабилитироваться перед официальным Лондоном ему удалось чуть позже, когда в конце своего вояжа по окраинам Канады он встретил группу мужчин и женщин, иммигрировавших из России и страдающих от бедности и отсутствия средств к существованию. Фредерик Темпл Дафферин немедленно проявил горячее участие, кое выразилось в проклятиях царской тирании, панегирике, прославляющем британские свободы, и в призывах вернуться обратно, дабы отдать свои жизни за освобождение родины от сатрапов и тиранов.

Это было попадание в десятку. В многочисленных клубах и пабах джентльмены поднимали стаканы, оглашая тосты в «честь мужественного и бескомпромиссного генерал-губернатора Канады», а уж после нескольких публикаций на эту тему в «Таймс» последовал долгожданный вызов в Лондон. В доверительной беседе премьер-министр сообщил ему об отзыве из Санкт-Петербурга посла лорда Лофтуса и замене его на «человека большого ума, более вкрадчивого и изворотливого. Естественно, этот разговор был фактически инструктажем, определяющим цели и задачи «голоса Британии в России».