Цена измены. Вернуть жену

– Ба, но я наелся, – поморщился Макс, отвернулся, когда женщина попыталась засунуть ему под нос одну ложку с недоеденной кашей. – Я не хочу, – отчеканил каждое слово. Атмосфера за столом стала накаляться. Я определила это по тому, как у Маргариты Валентиновны на лице появились красные пятна. Она еле сдерживала раздражение и гнев.

Решилась на то, чтобы вмешаться. Все-таки Максим только начинает оправляться после болезни, и думаю, что женщина сейчас очень неправильно поступает, заставляя его переедать. Это же ненужная нагрузка на детский ослабленный организм.

– Маргарита Валентиновна, – подаю голос и тут же улавливаю гневный взгляд. – Вам не кажется, что это лишнее? Потребность в пище у Максима сейчас невелика, потому что ребенок спокоен. И эта порция для него большая, зачем вы заставляете его доедать?

– А кто-то спрашивал твоего мнения, Ася? Не лезь туда, куда тебя не просят. Я сама со своим внуком разберусь. Ты тут живешь на правах няни. Помни это.

Немного высокомерно с долей презрения, произнесла женщина эти слова.

У меня от ее заявления аж перед глазами поплыли разноцветные круги. Ярость захлестнула с такой силой, что затмила разум.

– Бабушка! – в себя меня привел резкий оклик и громкий звук упавшего стула.

Мой взгляд прояснился и устремился в сторону Максима.

Мальчик стоял возле стола, сжав пальчики в кулачки, щеки горели румянцем, в глазах – живой блеск.

– Максим, ты на меня кричишь? – в недоумении вскинула женщина тонкие брови.

– Бабушка, прекрати так разговаривать с Асей. Почему ты ее так не любишь? Потому что она папе нравится?

Мне кажется после слов Максима в помещении зазвенел застывший воздух.

– Ну, это уже высшая степень наглости, – процедила, покачивая головой, Маргарита Валентиновна. Вскочила со стула и угрожающе нависла над ребенком. – А ну-ка брысь отсюда!

Рявкнула так, что у меня в ушах зазвенело. Я недолго думая, в считанные мгновения оказалась рядом с Максимом и рывком завела мальчишку себе за спину.

– Не кричите на ребенка, Маргарита Валентиновна, – строго оборвала ее.

– Да что же это творится?! – вспыхнула женщина и ударила ладонью по столу. – Хватит! Надоело терпеть тебя! Собирайся и уходи! Тебе же Герман построил дом? Уходи! Сил нет моих на тебя!

– Если Ася уйдет, я уйду с ней! – слышу из-за спины твердый детский голос.

– А за тебя, внучок, я сейчас отцу позвоню. Посмотрим, как ты запоешь, – женщина резко крутанувшись вокруг себя второпях вышла.

Как только Маргарита Валентиновна скрылась за дверью, я тут же повернулась к Максиму лицом и присела перед ним на колени, сжав ладонями его плечики:

– Максимка, ну зачем ты так с бабушкой!? – укорительно кивнула головой.

Я не собираюсь поощрять такое поведение ребенка по отношению к своей бабушке.

– Потому что она обижала тебя, – сказал уверенно без тени какого-либо сомнения в голосе Максимка и я все больше сейчас увидела в нем яркое проявление черт характера Германа.

– Максим, я же взрослая тетя, – мягко улыбнулась, – я смогу себя защитить…

– Ты заберешь меня с собой? Я хочу уйти с тобой, – настойчиво перебил меня Максим.

– Максим, я не могу тебя взять с собой…

– Если не возьмешь – я убегу.

– Максимка, ну что ты такое говоришь? Меня же потом твой папа знаешь как будет ругать, – стараюсь не показывать волнения в голосе, но заявления ребенка меня не на шутку испугали. Еще не хватало стать той, кто привнесет разлад в семью.

– Я ему правду расскажу. Он мне точно поверит, – с жаром заявил мальчишка и меня очень сильно накрыли чувства теплоты и нежности к нему, что не сдержавшись, я крепко обняла его. Максимка обвил своими ручонками мою шею в ответ.

– Ася, я люблю тебя. Не уходи от нас, – прошептал мне в ухо. Кровь раскаленными токами обожгла вены и понеслась к сердцу. Жар охватил мой и без того не перестающий трепетать орган, сорвал его с места, пуская в галоп от услышанного.

– Максимка, ну что ты такое говоришь. Куда же я от тебя уйду, ведь я тебя тоже люблю.

Зарывшись носом в его волосах, всхлипнула.

– Не плачь, Ася. Я папу попрошу ион скажет бабушке, чтобы она на нас не ругалась.

– Уже сказал, – рокочущий низкий голос накрыл нас сверху.

Чувствую, как Максим напрягся в моих руках на мгновение, а потом расслабился, немного дернулся, пытаясь выбраться.

– Папа! Папа приехал!

Разжала объятия и отпустила Максима к отцу, а сама стала вытирать оставшиеся влажные дорожки от слез на щеках.

– Что у вас тут произошло?! – подхватывает мальчишку на руки Герман, пытливо смотрит мне в глаза. – Почему глаза на мокром месте?

Медленно поднимаюсь с пола и застываю неподвижным изваянием. Что ответить на его вопрос, я не знаю. Да и вряд ли я буду правильно выглядеть в его глазах, если начну жаловаться на его мать.

– Асю бабушка обижает, – горячо выпаливает Максимка, сжимая в тесное кольцо рук шею Германа.

– Максим, – мой оклик срывается на хрип. Вот и приплыли, после таких заявлений мне точно здесь не стоит больше задерживаться ни на день.

– Ах, сынок. Вот и ты приехал, – доносится из коридора взволнованный женский голос.