Цена любви

– Ох, ладно, забирай. Черт с тобой. Только дай мне кончить уже, – взмолилась я, задним умом понимая, что Кир будет изводить меня всю дорогу от аэропорта до отеля. Потому что, ну когда он спокойно оставлял мою голую задницу без дразнилок и издевательств. Но сейчас я просто хотела его.

Кир не разочаровал. Он развел мои ноги в стороны, подвинул меня к самому краю и теперь вошел медленно. И так же медленно начал двигаться.

– Кир, мы в самолете, – напомнила я.

Народу в первом классе было не так уж и много, но все же мы достаточно долго занимали туалет.

– Серьезно? А я и забыл, – улыбался он, целуя меня в губы, чуть ускоряя движения. – Попроси меня детка. Может быть, я и сжалюсь.

О, я умоляла до самого конца, а он посмеивался и просил еще. А когда меня начало трясти от переполнения ощущениями и эмоциями, Кир облизал мой палец и положил его на клитор, разрешая усилить разрядку.

Он снова и снова целовал меня, не давая крикам вырваться наружу, но, я уверена, все равно все знали, чем мы там занимались. А может быть мне просто нравилось, что все могли знать. Я принадлежала самому замечательному мужчине не земле и гордилась этим.

*MILE HIGH CLAB – это собирательное слэнговое определение для людей, которые занимаются сексом на борту находящегося в небе самолета. 

***

Салманов

Я ждал ее в игровой. Это был не первый секс после рождения Саши, но я все равно нервничал. Первый раз в игровой после родов – это тоже первый раз. Сколько этих первых разов у меня с Дариной? Я уже сбился со счету. Мы вместе, мы в супруги, мы родители, мы партнеры во всех возможных смыслах этого слова, но она все еще меня удивляет. Именно Дарина настояла на сегодняшней сессии. Именно она практически до самых родов умудрялась мне служить. Мы вместе пробовали все новое. Новая страна, новый образ жизни, новый дом, новые друзья.

Да, в клуб мы выберемся еще не скоро. Как ни крути, а грудное вскармливание накладывает ограничения. Посмотрим, что получится у нас сегодня.

Дарина вошла в игровую, и мое сердце забилось где-то под горлом. Она была без одежды, с распущенными волосами. Я не мог не задержать взгляд на груди. Черт, боялся этого, но она стала такой аппетитной. Девчачья худоба уступила место мягким изгибам, сделав из моей когда-то строптивой покупки прекрасную женщину. Идеальную для меня в любых метаморфозах.

Обычно Дарина должна была ждать меня в игровой, но мы поменяли протокол, так как она кормила и укладывала Сашку. Сколько еще всего поменяется в нашей жизни с рождением ребенка? Много, но я не боялся этих перемен.

Дарина подошла ко мне и опустилась на колени.

– Позвольте служить вам, Мастер, – проговорила она.

– Если ты позволишь любить тебя, девочка, – ответил я, как всегда улыбаясь этим словам и вспоминая день, когда наш ритуал сам собой изменился.

– С удовольствием, сэр. Я вся ваша, – ответила жена, и я застегнул на ней ошейник, сразу заставляя встать.

 Мне нужен был сейчас ее поцелуй. Не минет и не жесткий секс. Сегодня все будет для нее. Мы вернемся в нашу любимую стихию без травм и ошибок. Я провел ладонями по ее бокам, заставляя поднять руки и обнять меня. Дарина обхватила мою шею, прижалась ко мне каждой клеточкой. Я ощутил, как ее соски трутся об мой торс, и выпустил изо рта хриплый стон. Черт, я, кажется, немного помешался на ее груди. Взглянув на радио-няню, которая показывала мирно спящего Сашку, я убрал руки жены со своей шеи, повел ее к кресту.

Немного лайтовой порки и пара оргазмов пойдут ей на пользу. Мы давно перешагнули пороги легкости в игровой, пробовали многое, но возвращаться все равно нужно медленно. Я закрепил ее руки и ноги мягкими ремнями, надел на глаза плотную повязку и уже от этого был готов кончить. Скучал по ней такой. Покорной, раскрытой для меня, абсолютно точно уже возбуждённой.

Я выбрал самый мягкий замшевый флогер и легонько шлепнул Дарину по бедру. Она вздрогнула скорее от неожиданности. Я повторил удар с той же силой по другой ноге, и Рин простонала. Да, именно так мы и начнем возвращаться в тему.

– Ты скучала по флогеру, девочка? – спросил я, точно зная ответ и не ожидая его от нее.

Дарина только шумно выдохнула, когда я приставил рукоять к ее губам и повел ее вниз, чертя невидимую линию по подбородку, шее, между грудей, по животу, к самому центру внизу, чуть надавил, точно угадывая, где клитор.

Рин простонала, и я надавил еще, а потом опустил чуть ниже, покрутив рукоять, чтобы собрать ее возбуждение. Да, оплетка вся была влажная. Я вернул рукоять к ее губам.

– Оближи, малышка.