Цена неравенства. Чем расслоение общества грозит нашему будущему

Среди европейских стран, дела которых идут лучше всех, – Швеция и Норвегия, с их сильными государствами благосостояния и большими правительствами. Но они выбрали не присоединяться к евро. Британия не в кризисе, хотя экономика на спаде: она тоже выбрала не присоединяться к евро, но решила последовать программе сокращения расходов.

К сожалению, многие члены конгресса хотят, чтобы США присоединились к той самой «программе сокращения расходов и государственного вмешательства» – и урезать налоги и расходы. Мы видели, как сбалансированное повышение налогов и расходов стимулирует экономику. По той же причине сбалансированное сокращение расходов и налогов приведёт к сокращению экономики. И если мы пойдем дальше, как хотят того правые, сократим расходы ещё больше, в героической, но, возможно, бессмысленной попытке сократить дефицит, ущерб будет ещё больше.

Раскрывая тайну дефицита: сохраняя и увеличивая неравенство

Может показаться удивительным, что в стране, где налоговые ставки для верхушки уже ниже, чем в большинстве развитых индустриальных стран, имеется программа сокращения дефицита, акцентированная на сокращении налоговых ставок для верхушки и налоговых ставок для корпораций, но это именно то, что сделала Комиссия по сокращению дефицита Боулза – Симпсона (Bowles – Simpson)586

. Она предложила ограничить высшую налоговую ставку коридором между 23 и 29 процентами, что, по сути, является частью более широкого плана по сокращению масштабов государственного вмешательства, ограничивая общие доходы от налогов 21 % ВВП. В самом деле, около трёх четвертей сокращения дефицита достигнуто сокращениями в государственных расходах.

Рейгановская экономическая «теория предложения», предполагавшая, что снижение налоговых ставок повысит экономическую активность настолько, что суммы налоговых сборов на самом деле повысятся, была (как мы отметили в главе 3) развенчана тем, что реально произошло после того, как Буш и Рейган налоги снизили. Сегодня индивидуальные налоговые ставки куда ниже, чем они были в 1980 году, и есть все основания предполагать, что дальнейшее их сокращение понизит налоговые сборы ещё больше.

Аргумент, что корпоративные налоговые ставки должны быть понижены (до промежутка между 23 и 29 процентами – от текущих 35 процентов)587

, были ещё менее убедительными, хотя предложения комиссии Боулза – Симпсона закрыть тысячи лазеек (если реально будут осуществлены) означают, что многие корпорации будут платить больше налогов, даже если официальная ставка будет понижена. Мы отметили в главе 3, что эффективная налоговая ставка – часть дохода, который корпорации выплачивают в налогах – куда меньше, чем 35 процентов, при том, что некоторые ведущие корпорации страны, как GE, налоги не платят. Но пока есть убедительные аргументы для закрытия лазеек – даже фокусируясь просто на инвестициях и создании рабочих мест, – существует мало предпосылок для всеобъемлющего понижения корпоративной налоговой ставки. В конце концов, с вычетом налоговых процентов, налог понижает стоимость займа и возврата пропорционально. Нет плохого эффекта на инвестиции для любой инвестиции, профинансированной через займ. Приняв однажды во внимание выгодные ставки, по которым капитал может быть амортизирован (бизнесу позволено вычитать из доходов сумму, отражающую фактический износ машин), налоговый кодекс на самом деле стимулирует инвестирование588. Если комиссия обеспокоена эффектом налога на инвестиции, существуют более точные способы подстроить налоговый кодекс, чем повсеместные сокращения: можно было, допустим, предложить снижение налогов на фирмы, создающие рабочие места и инвестирующие в Америку, и повышение налогов на тех, кто этого не делает. Подобная политика позволила бы поднять доходы и предоставить мотивацию для больших инвестиций и создания рабочих мест в Соединённых Штатах.

Каждая группа, рассматривающая проблему сокращения дефицита, пытается обратиться к искажающим аспектам налогового кодекса – условиям, многие из которых сознательно детерминированы частными интересами, стимулирующими специфические сектора экономики. Ни одна группа, тем не менее, не предложила прямую атаку на корпоративное благосостояние и скрытые субсидии (включая финансовый сектор), которые мы подчеркнули в этой книге, частично потому, что, как мы видели в главе 6, правые преуспели в убеждении множества американцев, что атака на корпоративное благосостояние – это «классовая война».

Вычеты