Цена силы

Полузаброшенный район, в котором я снял помещение, и днем не мог похвастаться большим количеством людей на улицах, а уж к ночи совсем опустел. Пробравшись сквозь узкие проезды и кучи мусора, оттаявшие по весне, я добрался до ангара и, загнав ленд крузер в тупик, побрел ко входу.

Ключей у меня, естественно не было, но светлый источник слегка восстановился, так что я, применив магию, просто вышиб замок и завалился в холодное, темное помещение.

Где-то в углу валялась куча старых тряпок, в которую я и завернулся. Дышать было тяжело. Холод, не имеющий возможности попробовать меня на прочность в теплой машине, набросился на тело, как голодный пес на кость.

Натянув на себя все, что только нашлось под рукой, я тут же вырубился. Очнулся от жара. Жутко хотелось пить, все тело горело и особенно беспокоил обрубок руки, начался бред. Ко мне в видениях сперва пришел Роман, держа в руке деревянного человечка. Грудь бойца была раздавлена, из нее торчали ребра, а игрушка укоризненно смотрела на меня своими неживыми глазами, а потом вдруг поманила рукой к себе. В бреду я начал отползать от этой парочки, пока не уткнулся в чьи-то ноги — позади стоял Семен.

Одноухий боец грустно смотрел сверху и недовольно качал головой. Все это происходило в полной тишине. Следующим ко мне по очереди пришли родители, сестра, и под конец я увидел лицо Глеба. Оно было искажено от боли и пыталось что-то сказать, но губы открывались совершенно беззвучно.

Через какое-то время бред отступил. Сознание очистилось, но я понял, что больше не смогу подняться. Наверное, это было закономерно — мозг, издеваясь надо мной, дал прочувствовать всю тяжесть ситуации, в которую я загнал и себя и людей, шедших со мной рядом. Роман — мертв. Семен — тоже. Глеб, вероятно, не сможет выбраться самостоятельно из мира с храмом, ну а мне осталось совсем чуть-чуть. А ведь Марго была права, что не пошла с нами. Интуиция ее не подвела.

Вскоре я опять начал бредить. Люди, лица, монстры, все они появлялись перед глазами, чтобы через секунду смениться новыми образами. Роман, Семен, Глеб, и почему-то Терентьев. Последний образ закрепился. Он все чаще всплывал в голове, становясь с каждым разом все более четким и осязаемым, пока я наконец не понял, что капитан — не плод моего разыгравшегося воображения.

— Ну что, с ним? — как сквозь вату услышал я обеспокоенный голос.

— Жить будет. Воспаление я снял, самые опасные раны заживил, рекомендую перевезти его в более подходящее место.

— Видно будет, — ответил Терентьев. — Самойлов, ты меня слышишь?

С трудом разлепив глаза, я попытался сосредоточится на том, что вижу. Сквозь мутные стекла ангара пробивался яркий дневной свет и мне удалось рассмотреть двух мужчин — Терентьева и еще одного, незнакомого.

— Не только слышу, но и вижу, — я попытался сесть, но не преуспел в этом — тело пока не спешило выполнять мои команды.

— Ты чуть кони не двинул. Не подоспей я сюда вместе с лекарем, и через час нашли бы мы только остывающий труп.

— Как вы меня нашли?

— Викторыч, подожди на улице, — Терентьев обратился к молодому мужчине, который видимо и являлся лекарем, и дождавшись, пока тот выйдет, ответил на мой вопрос. — Нам поступил сигнал о беспорядках в районе, где живет один из высокопоставленных кукловодов, а узнав, что это Оллатео, я сразу подумал — без тебя тут не обошлось. Ну и оказался прав. Экспресс анализ крови предположения только подтвердил. В квартире мы тебя не нашли, ни в старой, ни в новой, так что посетив еще пару мест, я двинулся в этот район. Не буду врать, мы следили за тобой и знали вероятные места твоего пребывания.

— Знаешь, я даже рад этому, — невесело усмехнулся я. — Капитан, в том мире, куда мы отправились, остался Глеб, он должен быть возле храма. Вытащи его, по гроб жизни буду обязан.

— За ним уже отправилась группа.

— Уже? С чего такая милость? — нахмурился я.

— Понимаешь, — замялся Терентьев, — Глеб он — что-то типа нашего внештатного сотрудника. Источник у него слабый, так что принять его в свои ряды мы не можем, но определенные взаимовыгодные отношения поддерживаем. У него был с собой маяк, не тот, который дал Оллатео, а наш. Узнав о том, что Оллатео планирует вытащить из древнего храма артефакт неизвестной силы, мы естественно этому не обрадовались. Явно вмешаться в этот процесс было нельзя, и мы рассчитывали, что после того, как кинжал окажется в ваших руках, мы его… Короче, прямо скажу, заберем и все. В крайнем случае компенсацию бы тебе дали.

— Тимура мы тоже убили по вашей наводке? — я с отвращением посмотрел на Терентьева.

— Да, — капитан ответил прямым взглядом, — он стал опасен. Его действия могли привести к стычкам между иномирянами и людьми. Сам понимаешь, это не надо было никому.

— Что же вы свои руки марать не захотели? Сбила бы его машина на перекрестке, и делу край. Зачем было меня использовать. Еще и Глеб туда же: “Тимур опасен, его надо устранить”.

— Нам нельзя напрямую вмешиваться в ваши разборки, иначе хрупкий баланс рухнет. Мы не власть, а скорее хранители равновесия. Надеюсь, ты не будешь держать зла на нас.