Цена всех вещей

— Мы не сможем выбраться из машины, аттракцион уже запущен!

Я не могла сфокусировать взгляд на подруге, мы двигались слишком быстро. Все, что я видела, это красные волосы, голубое небо и яркие огни, неестественно громкий скрежет металла, движущегося на предельной скорости.

— Просто скажи это! Я не оставлю тебя.

Я отпустила ее руку и закрыла глаза. Мы крутились все сильнее и сильнее.

На мгновение я перестала ощущать раскрюченность своих эмоций. Мне было слишком страшно.

Это было иррациональное чувство, но я понимала всем своим существом, что, если Ари с Дианой сейчас не перестанут обсуждать свои планы, заклинание может навредить как им, так и мне.

Когда сеанс закончился, оказалось, что никто ничего не заметил. Ари, Диана и Кэл вели себя как обычно. И даже не осознавали, что были на волосок от гибели.

Штука была в том, что заклинание обеспечивало мне регулярные дозы общения с Дианой и Ари. Я хотела защитить их. Я переживала за них, а они должны были переживать за меня. Но Кэл… он никогда не хотел быть со мной по-настоящему. Заклинание не просто мягко подталкивало его ко Мне — оно пихало его обеими руками.

Эта мысль меня оглушила. Я спасла Диану и Ари на «Воронке», как спасала всегда, потому что мы были друзьями. Но Кэл был чужим. Я хочу сказать, во-первых, он был груб: и вряд ли это мог быть побочный эффект, слишком просто для заклинания. Однажды он упал и сильно ударился. Возможно, в этом была и моя вина, поскольку мне тогда не хотелось его видеть. Но, что гораздо важнее, он мне совершенно не нравился, хотя Ари с Дианой были абсолютно убеждены, что мы с ним «встречаемся», что бы это ни значило. Привязать его крюком было глупой затеей. И теперь я несла за нее ответственность.

На следующий день он позвонил в два тридцать ночи. Я с трудом ворочала языком.

Он трепался о какой-то ерунде до тех пор, пока в конце концов не заметил, что я молчу.

— Что-то случилось? — спросил он.

— Да, — начала я, но продолжить так и не решилась. Рассказать, что он постоянно подвергается из-за меня огромной, неопределенной опасности, я не могла. Слишком рискованно. Заклинание могло за такое и наказать.

И ночной разговор продолжился. Я вынуждена была шататься по магазину Уотерсов и смотреть, как он постоянно переворачивает стеллажи и наступает на грабли. Мне приходилось поддерживать то, что он считал собственной инициативой. Хотя на самом деле ни один из нас этого по-настоящему не желал.

27

Маркос

Я никогда столько не извинялся перед девушкой, сколько извинялся перед Дианой. И не потому, что она сходила по мне с ума — она не сходила, — а потому, что я постоянно чувствовал себя самым отвратительным образом.

— Я снова извиняюсь. Не знаю, что на меня нашло. Я вел себя как последний придурок.

Мы с Дианой обедали, глотая одну за другой чашки водянистого кофе. Диана уставилась в свою кружку, волосы упали ей на лицо.

— Маркос, остановись. Это просто был дурацкий день. Мне захотелось протянуть руку и заправить волосы Диане за ухо, но вместо этого я с силой вцепился в кружку. Пальцы горели.

— Мне нужно было пойти на ярмарку с тобой. Повести себя как любой нормальный человек.

— Это было бы слишком странно. Твой брат и Кей… Позже я спросил Кэла, встречается ли он с Кей, на что брат расхохотался и ответил «нет». Однако на ярмарку он все же отправился с ней, сделав вид, будто не видит в этом ничего особенного. Так какого черта я не мог сделать то же самое?

— Чертова Ари и ее чертовы деньги, — выпалил я.

— Не вини Ари. Ей тоже пришлось через многое пройти.

— И это то, чем я, по-твоему, занимаюсь? Прохожу через многое?

Диана ничего не ответила, но я и так все понял. Мне хотелось обвинить кого-то в том, как отвратительно я себя чувствую, как глупо себя веду, и вот под руку подвернулась Ари, которая «прошла через многое». Но разве я мог вести себя как урод без всякой на то причины?

— Как думаешь, Ари получила то, что искала? Я имею в виду деньги.

— Сомневаюсь.

Прошло меньше недели с того момента, как Ари попросила у меня пять тысяч долларов, заявив, будто потратила все, что я дал Уину. И хотя в этом было трудно признаться самому себе, я все еще переживал по этому поводу. На самом деле легко признаваться в чем-то я мог только Диане. Я мог целый день изливать ей душу, а она даже не уставала от этого.

— Меня жутко бесит то, что Ари считает, будто может заявиться спустя столько времени и просить о чем-то подобном. Словно из-за любви Уина я ей чем-то обязан.

— Должно быть, что-то случилось, — сказала Диана.

— Что, например? Она пристрастилась к азартным играм? Неудачно вложила деньги в недвижимость?

— Должно быть, ей действительно очень нужны эти деньги, вот и все. Возможно, они для чего-то понадобятся ей в Нью-Йорке.

— Ты слишком ей доверяешь. Этим летом она с тобой практически не разговаривала.

Диана подняла бровь: