Цепь судьбы

Барс, плотно сжав тонкие губы, смотрел на проезжающие машины. В кузовах «шишиг», как у военных принято называть «ГАЗ-66», сидели десятки солдат с автоматами. На молодых лицах читалась тревога и растерянность. Скорее всего, никому из них еще не приходилось участвовать в поиске беглецов, тем более вооруженных и опасных убийц. Но поступил приказ, и солдаты были обязаны его исполнять. Никто из них не подозревал, что объекты предстоящих поисков находятся сейчас всего в нескольких метрах, распластанные на сырых желтых листьях и скрытые от взоров густым кустарником.

– Барс!

В этот раз человек с автоматом среагировал и отполз назад.

– Не кипишуй, Тарас, они уехали.

– Вижу, не слепой, – злобно огрызнулся Тарас, снял фуражку и вытер ей пот с лица. В седых, стриженных ежиком, волосах застряли мелкие веточки. Ему было уже за пятьдесят, но щетина на щеках и подбородке старили его еще больше. – Ловкач, давай сюда.

Третий беглец, невысокий худой, с глубоко посаженными темными глазами и низким лбом, подобрался ближе к остальным двум беглецам.

– По наши души поехали, – произнес Тарас, провожая колонну холодным взглядом блеклых голубых глаз. – До зоны им минут двадцать, потом пока построятся, пока собаки след возьмут… Форы у нас примерно час, может, чуть больше. Надо до ручья добраться.

– Значит, нечего языками чесать, пошли, – сказал Барс.

– Чё-то ты борзый стал, – фыркнул в ответ Ловкач, бросая при этом взгляды на Тараса в поисках поддержки. – Тебя кто старшим назначал, паря? Воля в голову ударила? Не рано ли?

Барс посмотрел на него в упор, потом приподнял «калашников» и сказал:

– Он назначил. Обзаведешься таким – тогда и обсудим.

Ловкач снова посмотрел на Тараса. Седой зэк взглядом велел прекратить, а вслух добавил:

– Завязывай грызню! Ловкач, первым пойдешь, я за тобой.

Опасливо смотря по сторонам, беглецы один за другим пересекли трассу и сразу углубились в лес.

Барс шел впереди и постоянно оглядывался на отстающих товарищей, скаля зубы от досады. Он давно бы оставил этих двоих выбираться самим, но дорогу знал только Тарас. Без него в этих лесах можно бродить до скончания веков. А седой беглец двигался медленней всех. Часто останавливался, его дыхание срывалось, вскоре он начал хрипеть, не выдержав выбранного темпа.

– Ловкач, иди сюда! – позвал Барс и подхватил Тараса под руку.

С другой стороны пристроился Ловкач, и они потащили его на себе.

– Сейчас давай налево, – хрипло велел Тарас. – Там овражек, лучше обойти. Потом круче вправо забирайте…

Седой зэк действительно отлично знал эти места, Барс не спрашивал откуда – ему было все равно. Главное, чтобы помог скрыться от погони. Во рту у него пересохло, и появилась горечь. Барс почувствовал, как на него накатывает приступ паники. Он знал, что может последовать за этой горечью.

– Далеко еще до ручья? – спросил он срывающимся голосом.

– С километр, – ответил Тарас. – Все отпускайте, давайте я сам пойду. Я уже в порядке, только не бегите, запас времени еще есть.

Барс с облегчением убрал с плеч его руку и сразу схватился за ближайшее дерево – от резкого приступа тошноты он едва не упал.

– Эй, ты чего? – спросил Ловкач.

– В порядке, – борясь с накатившей слабостью, проговорил Барс. Он не видел, но чувствовал, как его товарищи переглянулись. – В порядке! – повторил он и, стиснув зубы, пошел вперед.

Деревья мелькали перед глазами. Барс чудом не натыкался на них. Он выставил перед собой одну руку, а другой вцепился в автомат.

«Только не отключиться! Только не отключиться!» – стучала в голове мысль. – «Они же бросят… или пристрелят».

Пальцы еще сильнее вцепились в цевье. О «заточке» в кармане Ловкача он даже не подумал. Проклятые голоса, раздававшиеся в его голове, мешали трезво мыслить. Они настойчиво звали его куда-то, называли места, о которых он никогда не слышал и, словно наказывая его за непослушание, отзывались тошнотой, головокружением и болезненной слабостью.

Барс почти ничего не слышал, он тупо шел вперед, затрачивая все силы, чтобы просто переставлять ноги. Он потерял ощущение времени и пространства. Тонкая ветка хлестнула его по лицу, оставив красный след поперек щеки, но Барс почти не почувствовал этого.

Сделав очередной шаг, Барс вдруг понял, что впереди пустота. Взмахнув руками, он покатился вниз по склону очередного оврага. Больно ударился ногой о корягу, перекувырнулся, подлетел и со всего маху грохнулся на мокрый песок, угодив головой прямо в ручей. Он попытался вдохнуть, и ледяная вода устремилась в легкие.

Барс подавился, закашлялся, инстинктивно приподнялся на руках. Спазм перехватил грудь, и следующую минуту он стоял на четвереньках, выкашливая воду. Удивительно, но это помогло ему прийти в себя. Когда сверху раздались глухие голоса товарищей, зовущие его, Барс уже смог внятно ответить.

– Я здесь, у ручья, – прохрипел он.

Ловкач спустился первым и помог Тарасу.

– Ты чего, совсем с катушек слетел? – наскочил он на Барса. – Какого хрена ты ломанулся, неся какую-то ахинею?

– Кто? – Барс не помнил, чтобы говорил вслух.

– Конь в пальто! Кобелево, Филисово, выселки какие-то…