Цепные псы Империи

– Ты тута посиди, паря, – не обращая на меня ни малейшего внимания, продолжал Матвей. – За супостатами пригляди, девицу невинную успокой. А я во двор спущусь, уж небось сам как-нибудь лошадей в коляску запрягу.

– Наш экипаж в конюшне, это налево, за садом, – тут же подсказала рыжая Энни, отодвигаясь от меня столь демонстративно, словно боялась, что я и впрямь буду ее успокаивать. – Только возвращайтесь побыстрее.

– А то! Вы покуда меж собой поворкуйте да с пленных глаз не спускайте. Вона у них какие рожи подозрительные. Стрелять умеешь?

Он протянул мне пистолет дворецкого. Я молча принял оружие. Еще бы не умел, в Оксфорде студенты устраивают регулярные турниры по стрельбе. И хотя мне плохо давался тяжелый английский лук, в пулевой стрельбе я входил в первую десятку.

– Вам не сойдет это с рук, сэр, – сквозь зубы процедил связанный дворецкий, лишь только казак вышел из комнаты.

– Как вы могли, Чарлз, – резко обернулась к нему мисс Энни. – Зачем вы так поступили? Мой отец всегда был добр к вам…

– Все, что я делал, сделано мной для блага Британии, – надменно фыркнул он.

– Но эти люди хотели меня убить!

– Они делали это для блага Британии.

– Вы бы позволили им задушить меня… для блага? – окончательно потеряла логику моя бывшая спасительница, лихорадочно массируя пальчиками виски. – Что происходит? Сначала умирает мой бедный отец, теперь должна умереть я, но зачем наши смерти Англии? Это неправильно, непорядочно, преступно, в конце концов…

– Это политика, мисс, – уверенно поправил старый негодяй. – Поверьте, я не имел ничего личного против вас, но таковы реалии требований национальных интересов Великобритании.

Я тихо подошел к остолбеневшей девушке и развернул ее за плечи:

– Не слушайте его. С ним будут разбираться другие люди. А вам, возможно, стоило бы покинуть Санкт-Петербург.

– Не смейте решать за меня! Еще один советчик выискался! Я потеряла отца и никуда отсюда не уеду, пока не узнаю, что тут произошло, и не добьюсь наказания виновных!

– Воля ваша, – не стал спорить я. – Слышите свист? Думаю, это Матвей подогнал экипаж. Вы поедете с нами или предпочтете остаться?

– Не ваше дело, – довольно резко и совершенно не в тему ответила она, развернулась, бросилась на кровать и зарыдала. Я понял, что здесь мне больше делать нечего, она никогда меня не простит, и, возможно, позволь та милая девушка выбросить меня за борт, ее отец мог бы остаться жить…

– Пошли отсюда, – я рывком поднял обоих пленников и, подталкивая стволом револьвера в спину, заставил выйти из дома. Перед крыльцом действительно стоял легкий английский экипаж, запряженный одной вороной лошадкой. Папин денщик подмигнул мне и, отложив вожжи, помог мне привязать длинной веревкой всех троих пленников к задней рессоре экипажа.

Дворецкий попробовал было возмутиться таким бесчеловечным отношением и потребовал вызова представителей правопорядка. Матвей, не вдаваясь в детали возможных политических последствий и также несомненных нот протеста от правительства Великобритании, просто отвесил ему такой тяжелый подзатыльник, что у негодяя только зубы клацнули.

– Ну, если с политикой разобрались, тогда поехали. Где рыжуха твоя?

– Она не моя! – дернулся я и сухо пояснил: – Мисс Челлендер решила не ехать.

– Хм, а что так?

– Не знаю!

– А орешь тогда с чего? Недоволен чем-то?

Ответить я не успел, потому что в тот самый момент на пороге показалась наша юная англичанка, переодетая в скромное черное платье, капор с рюшами, держа при себе небольшой дорожный саквояж. Она решительно подошла к нам и подала руку Матвею, который помог ей сесть в экипаж.

– Решила подышать ночным воздухом, дочка?

– Я решила, что вам, возможно, понадобится свидетель, заслуживающий доверия, – обрезала Энни, глядя почему-то на меня. – В конце концов, это именно я подверглась нападению в собственном доме. Уверена, что русский царь Александр не допустит такого в пределах своей столицы.

Старый казак удовлетворенно крякнул, запрыгнул на место кучера и профессионально щелкнул вожжами. Лошадь резво взяла с места, так что я, зазевавшись, был вынужден запрыгивать в экипаж на ходу. Дворецкий и его сообщники, проклиная все на свете, бежали следом, натягивая веревку. Казак, невзирая ни на что, бодро распевал что-то про чеченскую войну:

– Чечен молодойВ озере купался.Русску девку увидал,

Без штанов остался!Ой-ся, ты ой-ся,Ты меня не бойся.Я тебя не трону,Ты не беспокойся!

Мы с мисс Челлендер слушали его вполуха и молчали, стараясь даже не смотреть друг на друга, хотя вынужденно сидели плечом к плечу.

Нет, я не был на нее обижен. Более того, меня искренне восхищала стальная воля этой девушки, только сегодня отправившей на родину тело отца и решившей отважно остаться здесь, в России, исполненная твердой решимости дождаться от российского правительства проведения тщательнейшего расследования и наказания виновных.