Цербер

От приземления на пути хрустнули зубы и треснуло в позвоночнике. Мотоцикл запрыгал. Все силы приходилось напрягать, чтобы не сорваться. Справа набирала скорость электричка, люди в окнах показывали на них пальцами. Потом путь ушел глубже, вокруг остались одни травянистые склоны и вершины деревьев над ними огромных кленов. Каким-то образом он успевал все это замечать.

"Только бы не поезд навстречу, - прыгало в голове в такт подскакиваниям заднего колеса. - Только бы не поезд!"

У огромных ворот тоннеля - противоатомных дверей, сейчас они разведены "Судзуки" бросили, взбежали вверх к невысокому заборчику с кабелями. И здесь опоздали.

От института уже неслись, поблескивая синими огнями и завывая, машины. Такие же звуки доносились и по правую руку, с идущей вдоль улицы.

- В тоннель! - приказал Павел. - Авось добежим до станции. На поверхности они нас, как куропаток...

Тут было гораздо прохладнее, чем на улице. В межрельсовом провале хлюпала вода. Она не сочилась со стен, а бежала ручьем понизу.

- Как тараканы бежим от горячего, - выдохнул Михаил, разбрызгивая лужи.

- Что?

- Я говорю, сообщили метровским небось. Нас встретят. Берегись - сейчас будет поезд.

- Тем хуже для нас...

Возник гул и визг, пятна света запрыгали по рельсам и низу стен. Поезд не успели задержать и даже не успели еще передать сообщение о ЧП. Прорыв по рельсам, показавшийся долгим, не занял и минуты.

- В нишу! Если машинист заметит, он доложит, что в тоннеле люди.

"Ниши безопасности" расположены через каждые сто метров. Или сто пятьдесят, Михаил не считал, пока они до нее бежали. Сидели, спрятав лицо в ладонях, скорчившись. Сквозь пальцы в кромешной тьме мелькали блики вагонов в скользкой жиже. Тело били оплеухи ветра, уши рвал грохот.

Это продолжалось бесконечно.

бесконечно

Последнее "пом-мм!" - поезд вылетел наружу, на свет, который не видно отсюда из-за поворота. Где-то там пассажиры с недоумением и тревогой увидели мелькнувший брошенный мотоцикл. Может быть, возле него уже суетятся люди. Дрогнет у пассажира сердце: вдруг - что-нибудь? Теракт? Чеченцы в Москве? Внешний вид и количество милиции его успокоит.

Раздался звук, которого здесь не должно было быть, - Павел тихонечко смеялся:

- Ты не видал, Братка, как того-то прижгло? Ох, и прижгло... А-не хватай!

- Как ты додумался с платформы прыгать?

- На вдруг! Куда было деваться, сам подумай? Зато теперь у нас тишь, гладь и благодать... ее мать. Чего надо было от тебя, выяснил?

- А! - Михаил не удержался от пренебрежительного смешка. - На арапа взять хотели. Вербовщики... Но и сами тряслись. Алик им, видать, про меня чего было и не было наболтал.

- А ты мне не верил. - Павел потянулся в нише. - "И началась самая увлекательная из охот..."

- Иди ты с афоризмами твоими.

- Я, Братка Минька, так себе мыслю. Вот мы с тобой, предположим, исчезнем. Смоемся отсюда твоим мистическим образом, или пришибут нас все-таки - как я полагаю, - но паренек, Алик твой, он останется. Когда б не мы - кто бы его выручил? Я ему так и сказал: беги, говорю, парень, немногим удалось уйти. Что там еще с нами будет - ладно, а это мы сделали.

- Ну да. Ради этого стоило жить. Утешайся. Я, между прочим, всех вас тоже выручить хочу.

Тишину во тьме тоннеля нарушала лишь струящаяся по бетону вода.

- Какие интервалы между поездами?

- Спроси чего полегче, Братка. В мое время они шли через восемьдесят секунд.

- В твое время электричества было больше. Если они все-таки остановили движение, то нас должны искать, а мы ничего не слышим. Может, пойдем сами, это короткий перегон... эй! Эй, Батя!

Его пальцы словно перебирали что-то, он сидел в той же позе, голова резко дергалась в сторону. Тяжелые кисти падали, обессилев.

-Эй!

Михаил не знал, что делать.

- Братка...

- Что с тобой было?

Павел не ответил. Опершись о стену, выпрямился.

- Часто у тебя такое? Что это? Ты что-то видел?

- Что видел... Это не объяснишь, Миня. А случается?.. Случается, да.

- Последнее время - все чаще, - утвердительно сказал Михаил.

- Верно. Чаще. Откуда ты... А я особенно и не считал.

- Ты ничего не понял, Паша? Тебя зовут. Туда, где ты должен быть.

- Угу. - Павел шагнул вперед, плеснув ручьем под ногами. Внешне он остался совершенно спокоен. - Понятно. Я что-нибудь делал?

- Руками и головой. Вот так. - Михаил показал.

- Ишь ты. Никогда не знал, как это выглядит со стороны. Не у кого спросить было. Пошли, что ли? В когти льва. В какую сторону предпочитаешь, где тебе больше нравится быть повязанным - на воле или под прочным потолком?

- Не такой уж он и прочный, - проворчал Михаил, выбираясь из ниши.

Они пошли к станции. Вскоре увидели зарево от освещения и сразу бело-красный кафель стен и черноту под платформой, уходящей к дальнему жерлу тоннеля на том конце. Вид снизу был непривычен. Прошли к лесенке, ведущей на перрон, таясь и пригибаясь у нескольких дверей, выходивших в тоннель. За некоторыми горел свет. Они вели к станционным службам. Никого нигде, лишь за одной из дверей неразборчивый женский голос.