Церковь в истории. Статьи по истории Церкви

В действительности авторитет Кантакузина был настолько велик, что мог служить вполне правдоподобным объяснением противоречивости византийской политики в этот период – особенно в том, что касается взаимоотношений с Европой. В то время как Иоанн V Палеолог отчаянно искал поддержки католических держав в борьбе с турками и с этой целью был готов даже отречься от православия, Кантакузин, опираясь на духовенство и на настроения большей части населения Византии, воплощал истинную верность православию, рассматривая возможность воссоединения Церквей исключительно как результат Вселенского Собора; что же касается перспективы сохранения империи, то на тот момент бывший правитель видел ее либо в союзе с турками, либо в крестовом походе православных народов, который пытался организовать его друг Филофей. Оба эти политические варианта испытывались параллельно; возникает даже вопрос, не действовали ли Иоанн V и Кантакузин, личные взаимоотношения которых, как мы видели, были корректными и даже дружескими, в согласии друг с другом – по крайней мере по некой негласной договоренности, и не было ли в их действиях своего рода распределения обязанностей: ведь подобная договоренность могла в какой-то мере объяснять и то, что в самой Византии поступки Иоанна V были полной тайной (если говорить о подписании им в 1355 г. обещания повиноваться папе, а также об официальном отречении, состоявшемся в Риме в 1369 г.)[252]. В Константинополе Палеолог мог прикрыться моральным ручательством со стороны свекра, а в Риме – сослаться на его сопротивление и этим объяснить трудности с заключением унии. Во всяком случае, римской курии было известно, каким авторитетом обладает Кантакузин: 6 ноября 1367 г. Урбан V направляет ему письмо, ища поддержки у того, «кто мог сделать для воссоединения больше, чем кто бы то ни было, если не больше самого императора»[253]. Однако это заявление не означало, что папа прислушивался к доводам Кантакузина: как мы увидим ниже, он предпочел сделать ставку на обращение в католичество Иоанна V, а не на созыв собора.

2. Легат Павел

О. Халецки, говоря о переговорах второй половины XIV в. по поводу унии, небезосновательно подчеркивает особую роль, которая в них была отведена легату Павлу[254]. Легат был родом из Италии[255]

, говорил, судя по всему, по-гречески и, как и Варлаам Калабрийский, принадлежал к той категории италогреков, которые явно были готовы служить мостом между Византией и Западом[256]. Вся его церковная карьера складывалась на Востоке, где он занимал одну за другой несколько латинских кафедр, учрежденных в ходе Крестовых походов. С титулом епископа Симисского (г. Самсун, или Амисос) 10 июля 1345 г. он был переведен папой Климентом на кафедру в Смирне[257]. В качестве епископа Смирнского он после ухода Кантакузина с престола отправился в Константинополь и добился того, чтобы Иоанн V подписался под хрисовулом

[258], содержавшим клятву повиноваться папе в обмен на обещание немедленной военной помощи, однако не выдвигавшим условия о предварительном заключении унии между Церквами[259]. Обязательства по соглашению не были выполнены: папа Иннокентий VI заявил, что до крестового похода необходимо официально провозгласить воссоединение Церквей. Но именно этот пункт, по мнению Павла, и был невыполнимым; 15 мая 1357 г. Павла отозвали и перевели на архиепископскую кафедру в Фивах[260]

. В 1359 г. папским легатом на Востоке был назначен Петр Фома; ему удалось организовать крестовый поход с участием Венеции, королевства Кипр и ордена госпитальеров. Буллы Иннокентия VI, относящиеся к этому предприятию, повелевали Петру Фоме применить силу, чтобы обратить «неверных и схизматиков»[261]. При таких обстоятельствах уже и речи быть не могло о том, чтобы вести переговоры по поводу воссоединения Церквей. Возобновились они лишь в 1364 г. 17 апреля 1366 г., после смерти Петра Фомы, папа Урбан V нарек Павла патриархом Константинопольским[262], в этом качестве мы и обнаруживаем его в Византии в 1367 г.

3. Иоанн V, Людовик Венгерский и Страцимир Болгарский