Тщательно отшлепанная

Рот Гарри переместился на мою шею, и я откинула голову назад, когда он руками обхватил меня и прижал к себе как можно ближе. Он раскачивался взад-вперед внутри меня, не произнося ни слова. У меня никогда не было такого, никогда не было так медленно, страстно и напряженно. Я поняла, что это потому, что до этого, до Гарри, я никогда не занималась любовью. Потому что никогда не любила так, как сейчас.

Любовь. Я любила его. Так сильно, что это пугало.

— Фейт. — Руки Гарри переместились на верхнюю часть моей спины. Он увеличил темп, его толчки становились все быстрее и быстрее, на нашей разгоряченной коже выступили капельки пота. Я прижалась к нему, обхватив руками его голову, и почувствовала, как мой оргазм нарастал, все выше и выше. Потом мое тело замерло, наполненное таким сильным наслаждением, что глаза закрылись, и я закричала, конечности стали невесомыми, а кости — просто воздухом. Гарри напрягся и с тихим стоном кончил в меня. Я вцепилась в его волосы, когда он мягко раскачивался взад-вперед, пока не издал громкий выдох и не прижался ко мне лбом.

Он облизал губы и прошептал.

— Я люблю тебя, Фейт. Я так сильно люблю тебя, черт возьми. — Он тяжело дышал, борясь за воздух.

— Я тоже тебя люблю, — повторила я, и признание заполнило ту часть меня, о которой я даже не подозревала. Гарри скатился с меня и заключил в свои объятия. Я рассматривала богатую красно-золотую обстановку и впечатляющую кровать с балдахином, на которой мы лежали. — Так вот как это будет? — сказала я, мой голос был едва слышен.

— Что? — тихо сказал он, чтобы не нарушить хрупкий мир вокруг нас.

— Быть с тобой. — Я впитывала тепло его груди и руки, обхватившей мою талию. — Заниматься с тобой любовью… просыпаться с тобой… любить тебя с этого момента.

— Да, — сказал Гарри, и я закрыла глаза. — Все может быть именно так. — Из бального зала все еще доносилась музыка, и я позволила звукам скрипок и виолончелей погрузить меня в сон. Когда меня поглотила темнота, Гарри поцеловал меня в макушку и прижал к себе еще крепче. — Я хочу, чтобы все было именно так.

Когда я проснулась от солнечных лучей, проникающих в окна, на подушке, на которой спал Гарри, лежала еще одна записка.

«Фейт,

Нет слов, чтобы описать, что значили для меня эти несколько дней и, конечно же, прошлая ночь.

Я хочу, чтобы ты была со мной. Я хочу, чтобы ты была рядом со мной до конца моих дней. Но я понимаю всю масштабность этих желаний. К миру, в котором я живу, как я уже говорил, нельзя относиться легкомысленно. Проснувшись сегодня утром, я был счастлив как никогда в жизни. То, что ты была в моих объятиях, то, что ты знала обо мне все, что только можно знать, стало освобождением. Настоящей свободой. Никаких масок, никаких переодеваний, только мы. Для меня это идеально.

Знаю, что сегодня утром ты улетаешь в Нью-Йорк. Я последую за тобой сегодня вечером. Пожалуйста, подумай обо всем, что я сказал. Пожалуйста, удели этому столько времени, сколько тебе нужно, я не буду тебя подгонять. Ты знаешь мои чувства. Я люблю тебя как никто другой, и эта истина останется со мной до самой смерти».

Я перевернула бумагу, и мое сердце остановилось.

«Опубликуй статью, Фейт. Я дал Салли указания опубликовать все, что ты пожелаешь, в качестве большого материала «Визаж». С моей стороны было неправильно разрушать твою мечту. Я только прошу тебя переключить внимание в статье на меня, теперь, когда ты знаешь правду. Ты заслужила это, Фейт. Ты прекрасный автор.

Я люблю тебя бесконечно,

Твой и только твой,

Гарри».

Слеза упала на страницу, размазав чернила. Опустившись на кровать и прижав письмо к груди, я надела вчерашнее платье и пошла в свою комнату. Я собирала вещи и продумывала все до мелочей.