Цифровой журнал «Компьютерра» № 133

На летней Олимпиаде 1988 года Советский Союз в последний раз победил в медальном зачёте. В девяносто втором году сборная СНГ победила в медальном зачёте в первый и последний раз. Девяносто шестой год — у России второе место. Двухтысячный – опять второе. Четвёртый и восьмой годы – третье. После двенадцатого, думаю, считать перестанут. Мол, не в бенчмарках дело, главное стабильность и порядок, вот лет через двадцать возродимся...

Привычка при виде проблескового маячка жаться к обочине и чуть что прыгать в канаву легко становится доминирующей. Если четверть века назад заявление, что в рейтинге образования Россия не первая, а третья или даже четвёртая страна в мире, было чревато неприятностями, а люди простые могли просто ударить, а уж оскорбить словом обязательно, то теперь скажи, что мы по уровню образования на сорок восьмом месте в Европе, в ответ услышишь «Абхазию посчитали?», и только.

Сам факт деградации удивления не вызывает. Деградирующему кажется, что у него-то как раз полный порядок, это все остальные ума лишились. И ему, бедному, вредят. То соли переложат в суп, то очки спрячут, и это при том, что человек живёт в отдельной квартире один-одинёшенек. Бывает всякое. В Риме двенадцать цезарей один другого выразительнее способствовали превращению былой империи в энергетическую державу. Я тут начал было считать цезарей новых, начиная с Николая Второго. Именно с него, мне кажется, начался распад третьей Римской империи. Начал и… А посчитайте сами — и поймёте мои чувства. Единственное, что даёт лучик на отсрочку, – Маленкова считать, нет?

И потому ну их, цезарей. Цезарю цезарево, а у меня проблема своя.

Утилитарная. Компьютерная.

Тут мы тоже прежде считали усердно и трепетно. Мегабайты и мегагерцы. Двести восемьдесят шестой, триста восемьдесят шестой… Поменяв процессор, нарастив память, запускали SiSoftware Sandra и любовались. Всё было наглядно: у меня «Пень», и я царь горы, у тебя трёшка, да ещё SX, и потому пойди, поиграй в тетрис, среди серьёзных людей тебе не место. А сейчас… Разве что числом ядер меряться? При этом мощность компьютера отнюдь не велика, просто желания подуменьшились. Очень может быть, как и с космическими исследованиями, – нарочно.

Чего сегодня можно желать от компьютера? Хорошей работы и хорошего отдыха. Чаще даже наоборот. А какой нынче отдых? Поболтать, в стрелялку погамиться, киношку трёхмерную посмотреть. Работать мне комфортнее всего на ноутбуке, который купил то ли четыре, то ли пять лет назад. Или шесть.

Все программы привычны и надёжны, и даже старого аккумулятора, если что, хватает минут на десять-пятнадцать – дописать абзац, сохранить текст и отослать копию на отдалённый сервер. Есть десктоп, мощности которого пока хватает на всякие пустяки и забавы. Нетбук, предельно скромный, тоже без дела не валяется. А вот планшетника нет. Недавно я лишился электронной книги (читает ли её кто-нибудь? Или, поняв, что это не планшетник, скинули в мусорный бак, где она и погибла?), с той поры и приглядываюсь: может, и правда, взять планшетник? И книжки читать можно, и кино смотреть. А как забавно фотографировать планшетником!

Но пока выбор не сделал. Я, словно моряк старой выучки, не привык плевать на палубу. То есть касаться пальцами экрана: «Знаем, батюшка: вы пальцами своими, может быть, невесть в какие места наведываетесь, а табак — вещь, требующая чистоты». Хоть восемь раз в день руки мой, а всё равно отпечатки останутся. Мне это некомфортно. А раз некомфортно, стоит подождать, пока в доступном ценовом диапазоне объявятся машины, отзывающиеся не на касание, а на желание. Я только подумаю, а та или иная программа уже начнёт работать. А уж какие программы я придумываю…

Пока, значит, жду. Жду и придумываю…

К оглавлению

Дмитрий Шабанов: Эгоистичный ген и/или эгоистичный индивид?

Дмитрий Шабанов

Опубликовано 08 августа 2012 года

Судя по активности комментариев, моя колонка о споре Уилсона и Докинза не очень-то зацепила читателей КТ. Стоит ли упрямо продолжать ту же тему? Вернее всего, нет, но я рискну. Вот увидите: опора на материал прошлой колонки поможет сделать в этой кое-какие интересные выводы.

Итак, о чём же спорят титаны эволюционной биологии?

О групповом отборе — эволюционной роли различий между группами особей в выживании и размножении.

О родственном отборе — отборе в пользу генов, увеличивающих количество своих копий вне зависимости от того, где они находятся: в организме, на поведение которого они влияют, или в его родственниках.

Пока понятно? Обратите внимание на симметрию:

Уилсон настаивает на важности группового отбора, Докинз считает его несущественным (наблюдаемые феномены можно объяснить, не ссылаясь на него), а ретивые сторонники Докинза утверждают, что тот опроверг групповой отбор;