Цифровой журнал «Компьютерра» № 15

Написав научную монографию, доктор Моррис Джессап отправился в большое рекламное турне по бескрайним просторам Америки. Да-да, именно так стал именовать себя Моррис: «доктором Джессапом». А чему вы удивляетесь? Не далее, как вчера я собственными глазами видел в одной нашей высокоинтеллектуальной телевизионной передаче серьезную даму, которую ведущие представили – цитирую – как «академика информационных наук» и «доктора науки и техники» (кстати, речь шла тоже об НЛО).

В своих лекциях Джессап рассказывал о Летучем Голландце, загадочных исчезновениях людей, падающих с неба лягушках, гнилом мясе и рыбах, как не о разрозненных загадках истории, а о систематических проделках инопланетян. Публика млела.

В самом разгаре турне доктор Джессап получил письма от благодарного слушателя по имени Карл Мередит Аллен, который, по собственному признанию, посетил целых три лекции знатока НЛО. Аллен написал Джессапу три письма: в первом – хвалил, во втором и третьем – проклинал. За неосмотрительность. Аллену не понравилась идея использования электромагнитного поля то той простой причине... что подобный эксперимент уже проводился в недрах военно-морского флота, чуть ли не под прямым руководством Альберта Эйнштейна.

Здесь я позволю себе маленький комментарий: что-то уж зачастил создатель теории относительности в нашу рубрику. Сначала на пару с Иваром Крёгером боролся за мир в грозные 30-е, затем в 40-е мучил матросов на борту эскадренного миноносца. Неспроста все это. Ну, а если серьезно, то присутствие имени Эйнштейна чуть ли не в каждой мистификации и интеллектуальной афере ХХ века – дело понятное. Ведь теория относительности давно превратилась в синоним высшего научного знания в глазах обывателей и разномастных любителей, а сам ученый – в главного третейского судью и критерий истины. Так что, по большому счету, совсем не важно, собственноручно ли Альберт включал рубильник генератора нулевого времени или только его единая теория поля была задействована в опытах над миноносцем. Главное, что образ великого мыслителя незримо витает над всем мероприятием. Теперь вернемся к письмам Аллена.

Карл Аллен подробно излагает канву Филадельфийского Эксперимента в том виде, как читатель познакомился с ней в самом начале нашего рассказа, а также сообщает о причинах своей осведомленности: в 1943 году он служил матросом на торговом судне «Эндрю Фурусет», том самом, что стоял рядом с «Элдриджем» во время второго – трагического – эксперимента. Забавно, что в начале письма указано имя: Карлос Мигель Альенде, а в конце стоит подпись: Карл Мередит Аллен, усиленная номером свидетельства моряка торгового флота – Z416175. Впрочем, путаницу прояснил сам автор: после того, как Карл оставил доблестный торговый флот, он отправился в мексиканский город Сан-Алтос и поселился там в цыганском таборе, где и принял имя Карлоса Мигеля Альенде.

Передать своеобразие стиля Аллена-Альенде невозможно никаким переводом: письма написаны на каком-то мистическом английском языке – произвольные, ничем не обоснованные пунктуация и орфография, подчеркивание бессмысленных выражений, написание заглавными буквами целых предложений и при этом дьявольская настойчивость в изложении фактов. Все же попробую – вот маленький кусочек из описаний эксперимента с сохранением орфографии: