Цикл «Аратта»

— Да, это понятно, — кивнул Аюр. — Но все же… Ведь потом-то все мохначи ушли восвояси.

— Так и есть. Они сочли, что мы погибли, а стало быть, уговор больше не действует.

— Разумно, — кивнул Аюр. — Однако мохначиха вернулась.

— Ну да, чтобы убедиться в нашей гибели лично.

— Она достойна всяческих наград за свою преданность!

Хаста ничего не ответил, лишь тяжело вздохнул. Вольно Аюру праздновать победу и раздавать воображаемые награды — положение-то у них отчаянное. Лишь чудом им удалось ускользнуть от верной гибели. Но у них остался всего один мамонт, и тот лишь милостью Айхи. У них нет припасов — все они были на вьючных зверях. Одежда и оружие — лишь то, что на них. Ширам как впал в забытье после боя, так и лежал, будто мертвый. В общем, произошло то, чего Хаста и опасался, — ответственность за возвращение жалких остатков Великой Охоты всей тяжестью легла на него.

«Вот я и во главе отряда, — саркастически подумал он. — Воины у меня знатнее и не придумаешь: наследник престола, саарсан накхов… Надо спросить Айху, может, она тоже царевна?»

— Послушай, Хаста, — хмурясь, проговорил Аюр. — Я одного не понимаю… Ты ведь сам говорил, что мохначи терпеть не могут разделяться и никогда не ходят по одному. Они держатся вместе, всем своим большим семейством, включая мамонтов…

— Ты прав.

— Но Айха вернулась. Почему?

Рыжий жрец посмотрел на царевича долгим испытующим взглядом, затем проговорил со вздохом, завершая беседу:

— Значит, так она решила.

Глава 14

Ледяные челюсти

Костерок горел тускло, едва освещая лица сидящих вокруг него людей. Хаста жарил на прутике выловленную в ручье серебристую рыбку. Он и не думал, что оставшаяся с давних голодных времен сноровка по-прежнему живет в нем. Но руки помнили. Зайдя по колено в реку, он расслабленно следил, как проплывают мимо бестолковые рыбешки. Затем быстрый рывок — и жертва трепещет в его кулаке, пытаясь вырваться.

Мохначиха, ловко управлявшаяся с острогой, смотрела на рыжего жреца с суеверным восхищением. Сейчас, у костра, она жалась к нему, выбирая для него рыбку побольше и пожирнее. Хасте было неловко — столь явное поклонение вызывало у него смущение и необъяснимое чувство вины. Он ждал неизбежных насмешек от Аюра и Ширама, однако царевич, вдоволь наевшийся впервые со вчерашнего дня, сейчас был настроен благодушно, а Ширам — молчалив и мрачен, впрочем, как всегда.

Весь прошедший день накх пролежал пластом на спине у мамонта, не отвечая на обращенные к нему слова и глядя перед собой таким неподвижным взглядом, что Хаста то и дело проверял, дышит ли он. Однако к вечеру слабость отступила. И теперь Ширам даже смог встать на ноги и самостоятельно подойти к костру.

— Мы идти впереди солнце, — чавкая рыбьим мясом, заявила Айха.

— Она говорит, что мы выйдем перед рассветом, — невольно перевел Хаста.

— Нам следует поспешить, — чуть слышно произнес Ширам. — Ингри отстали, но могут догнать нас. Сейчас я уже не смогу вступить с ними в бой.

— Нет, — помотала головой Айха. — Сейчас Айхо спать. Утром идти, догонять своих. Они идти шаг-шаг, мы идти шаг-шаг-шаг-шаг…

— Она имеет в виду…

— Я понял.

В голосе Ширама звякнул привычный металл.

— Она хочет догонять мохначей. Но нам совсем в другую сторону.

— Мы догонять. Туда идти. Здесь стоять — умирать. Плохая земля — злые аары, большие черви…

— О чем она?

— Не знаю, — покачал головой Хаста и повернулся к встревоженной мохначихе. — Какие еще черви?

— Там — большие черви! — Она ткнула пальцем в землю. — Много есть! Совсем плохой земля!

— Переведи ей, — вмешался Аюр, — что, если она доставит нас в Аратту, может просить любую награду. Мой отец щедр! Я прикажу накрыть Айхо вышитой попоной и украшу его золотом и драгоценными камнями. Я и ее наряжу как настоящую женщину!

Последние слова жрец не стал переводить.

— Нет, — насупилась Айха. — Домой ходить. Потом ходить-ходить-идти Аратта…

— О чем она? — поинтересовался царевич.

Хаста почесал в затылке.

— Говорит, что будет догонять своих. Потом ее народ будет кочевать от пастбища к пастбищу и когда-нибудь дойдет до Аратты.

— Когда это будет? — процедил Ширам.

Мохначиха задумчиво уставилась на саарсана и махнула рукой.

— Будет! Один время трав, два время трав… Когда прийти.

— У них нет счета времени, — развел руками Хаста.

— Нет, — отрезал Ширам. — Мы должны идти в Аратту. И чем скорее, тем лучше.

— Похоже, у нас нет выбора, — заметил жрец.

— Но я должен быть в столице! — воскликнул Аюр, удивленный тем, что это напоминающее женщину существо не слышит его щедрых посулов. И верно ли он понял, что она предлагает ему несколько лет кочевать с мохначами? Что за ерунда?

— Аюр прав, — поддержал его Ширам. — Наследник престола должен как можно скорее вернуться ко двору. Мы и так слишком задержались. Исчезновение последнего выжившего сына государя непременно вызовет смуту.

— Вряд ли Айху интересует судьба династии, — устало сказал Хаста. — Она твердо желает идти на север, к своим. А мамонт никого, кроме нее, не послушает.

— Так уговори ее!

— Как?!

Ширам не ответил, лишь закрыл глаза.