Циолковский

Как и в других городах страны, в Калуге существовал аэроклуб. Он носил имя Циолковского, и Константин Эдуардович считал своим долгом время от времени выступать перед будущими летчиками. Но по мере того как ухудшалось здоровье, его лекции происходили все реже и реже. Свою последнюю лекцию в аэроклубе ученый прочитал всего за два месяца до смерти.

– Удрал от докторов! – сказал он, входя в аудиторию.

Его стали уговаривать:

– Давайте перенесем лекцию.

– Нет, нет! – решительно запротестовал Циолковский. Он достал из кармана рукопись, передал ее сидевшему рядом курсанту и сказал:

– Читать будет он, а я посижу, и, если что непонятно будет, объясню.

Немного помолчав, он добавил:

– Мне ведь с вами легче, чем в постели!..

Когда лекция закончилась, между ученым и будущими летчиками завязалась беседа. Кто-то по-мальчишески восхищенно сказал:

– Как много вы знаете! Даже завидно!..

Циолковский насупился.

– Я должен вам завидовать, а не вы мне. Ведь то, что вам в школах да в вузах за несколько часов объясняли, отнимало у меня годы раздумий. Если бы мы с Мичуриным в ваших условиях учились, вы бы теперь каждый выходной на Марс ездили да кушали малину величиной с тыкву.

Циолковский очень любил молодежь, глубоко верил в ее творческие силы. Встреченный аплодисментами на одном из районных слетов, ученый говорил:

– Что вы мне аплодируете? Я вам должен аплодировать! Вы уже создали огромное богатство и построили роскошную страну. Мне всегда стыдно, как мало я еще сделал для своей Родины...

Он работал до самого последнего часа. 29 августа 1935 года датировано письмо из многотиражной газеты «ЦАГИ». От имени всего коллектива редакция просила Циолковского принять участие в специальном номере. Цаговцам хотелось услышать от Циолковского мысли о будущем, о новых дерзновенных мечтах. Константину Эдуардовичу уже осталось жить не более трех недель, но на конверте сохранилась аккуратно сделанная надпись: «Отвечено согласием».

Здоровье Циолковского все хуже и хуже... Врачи настаивают: необходима операция. Наконец больной соглашается, и 8 сентября к его дому подъезжает больничный автомобиль.

Как всегда, такого рода событие собирает любопытных. Это не по вкусу Циолковскому.

– Чего собрались? – сердито спрашивает он. – Неужто в последний раз видимся?

Но видели калужане своего земляка действительно в последний раз. Неделю спустя центральные газеты стали печатать сводки о состоянии здоровья ученого. И хотя эти сводки перемежались сообщениями о встречах Константина Эдуардовича с инженерами, работавшими над реализацией проекта его дирижабля, сомнений не оставалось: смертный час приближался...

Циолковский мужественно перенес операцию. Она шла под местным наркозом. Ученый деловито расспрашивал врачей о положении в тот или иной момент. А когда операция окончилась, сказал:

– Мне казалось, все будет гораздо сложнее...

Еще несколько дней, и умирающий пишет письмо в ЦК ВКП (б). Все свои труды, а они его единственное богатство, Циолковский завещал народу.

19 сентября 1935 года, в 22 часа 34 минуты, перестало биться сердце того, кто умер победителем, не успев дожить до победы.

Десятки венков. Десятки тысяч провожающих. Самолеты над городским парком, где нашел себе последнее пристанище прах ученого. Трепещущие листовки, рассыпающиеся из-под облаков над свежим могильным холмом, ружейный салют... Его хоронили, как полководца, как командира еще не сформировавшейся армии – армии грядущих победителей космоса...

Радио и газеты разнесли по стране грустную весть. «Трудовая страна наша, – писала „Правда“, – дорожит каждым из граждан своих, каждым честным тружеником. Как же нам не любить и не ценить тех, кто всю жизнь свою посвящает служению общему делу, кто дерзает искать новых путей к могуществу и силе нашей Родины?! Знаменитый деятель науки тов. Циолковский был именно одним из таких людей, вот почему в Советской стране он был окружен любовью при жизни, вот почему его смерть вызывает скорбь народа.

...Работы Циолковского перекликаются с грядущими поколениями. Когда-нибудь наши потомки овладеют космическими пространствами, они будут высоко чтить Циолковского, потому что он первый дал научно обоснованную гипотезу межпланетных сообщений».

Приключения идеи (вместо заключения)

Вот как будто бы и все. Циолковский похоронен. Над могилой воздвигнут обелиск. На камне высечены гордые слова: «Человечество не останется вечно на Земле...»

Закончилась жизнь героя книги, но я не чувствую себя вправе поставить точку. Точка лишит читателя возможности проследить за приключениями идеи, похожими на страницы увлекательного романа, в котором не обошлось без вполне реальных шпионов и диверсантов.