Цирк уродов

Охранник попытался встрять, и реально встрял. Его начали бить и те и другие. Все официанты сбежались смотреть на драку. Послышался звон разбитого стекла, и один из участников международного диспута вылетел спиной через стеклянные двери на улицу. Там тут же отозвалась полицейская сирена: «Уп-Уп!!! У-и-и!!!»

Парочка вызванных предусмотрительным охранником стражей правопорядка, поглаживая висящие на поясе дубинки, спешила к центру. Через минуту тут будет еще машин десять. Это как минимум.

– Сваливаем, – взволнованно прошептал Валера, и они быстрым шагом направились в сторону кухни. Миновав насторожившихся при звуке полицейской сирены мексиканцев, моющих посуду, вышли через заднюю дверь и оказались возле своего автомобиля, который стоял с задней стороны ресторана.

«Грин-карты» у Валеры, так же как и у мексиканцев, не было, а попасть в полицию за чужую драку не только обидно, но и опасно. Полиция могла отпустить, а могла позвонить в эмиграционную службу, встречаться с которой никакого желания не было.

– Ну, что, – спросил он, – в другое место?

Денис проводил взглядом вспышки полицейских машин. Окровавленные уличные бойцы уже лежали на асфальте, поверженные превосходящими силами робокопов.

– Что-то настроение пропало, – ответил он.

– Тогда домой.

Через полчаса Валера высадил его возле подъезда.

В пустой квартире шумел поломанный бачок. Перекрыв воду, Денис открыл ноутбук и нашел статью, которую не успел дочитать в ресторане: «… по мере приближения этой даты вокруг долгожданного события рос ажиотаж. Однако когда, наконец, был вскрыт сейф, там зияла пустота. Спустя почти полвека после смерти Гарри Гудини, чье настоящее имя было Эрих Вейс, снова сумел продемонстрировать свой талант непревзойденного мистификатора…»

– Вот это да! – восхитился Денис. – Как же он это сделал?

Включив чайник, он продолжил чтение.

«Амадео Вэкка, престарелый иллюзионист, бывший ассистент Гудини, так отозвался на последнюю шутку своего учителя: «Я не очень бы удивился, если бы в запечатанном пакете оказалось приглашение вскрыть его могилу и убедиться, что она пуста. Маэстро был великий выдумщик».

Денис откинулся на стуле и сунул в рот сигарету. «Вот это номер. Показать трюк после смерти!»

Зажигалка замерла в воздухе. По телу пробежала дрожь.

Эрих Вейс. Именно это имя было написано на первой странице найденной в заброшенном доме тетради.

– Нет!

Денис постарался отогнать внезапно появившуюся мысль как невозможную. Он закачался на задних ножках скрипящего стула, потом замер, уставившись невидящим взглядом в потрескавшийся потолок. Попытался перевести мысли на дорожку реальности. Не получилось.

– Твою мать! – Вскочив со стула, Денис бросился в комнату. Вытащив рабочую сумку, выхватил из нее найденный в старом доме дневник в толстом кожаном переплете и замер, не смея его открыть. – Нет, не может быть…

Он погладил дрожащими пальцами шершавую обложку. Вернулся на кухню, смахнул со стола засохшие крошки и осторожно, словно несработавшее взрывное устройство, положил перед собой тетрадь.

Затем, вспомнив, что в зубах у него зажата сигарета, чиркнул колесиком зажигалки. Наполнив до отказа легкие табачным дымом, начинающий актер и сценарист выпустил густое сизое облако и, посмотрев отсутствующим взглядом за его полетом, потянулся к тетради.

Чайник осуждающе засвистел за его спиной, словно предостерегая от опрометчивого шага, способного изменить его судьбу. Выключив огонь, Денис бросил в чашку щепотку черного чая, залил его кипятком и подошел к окну, оттягивая момент разочарования. Пальцы дрожали.

В полутьме за окном качали ветвями обнаженные деревья. Они были единственными живыми существами на пустынной улице. Пугливо, словно побитая собака, завывал ветер.

Денис сжал кулаки. До того момента, как он проверит подлинность дневника, можно и помечтать. Если это действительно пропавший дневник Гудини, то его жизнь переменится в один момент. Даже представить страшно, сколько может стоить эта тетрадь. Сто тысяч? Двести? Миллион?

С такими деньгами можно послать к черту стройку, тяжелый станок для нарезки резьбы, трубы, пропитанные машинным маслом рукавицы, соседей-алкоголиков. Он уедет в Голливуд и там поступит в школу актерского мастерства.

Внутренний голос с издевкой рассмеялся: «Размечтался, идиот! У тебя крыша поехала! Таких чудес не бывает, а если и бывают, то только не с тобой! А теперь посмотри первую страницу, плюнь, выпей сто грамм и ложись спать, придурок!»