Цитадель бога смерти

Джателла не остановилась, она вскочила на лошадь и проехала вдоль каравана лошадей, груженых тюками с оружием, провиантом и одеждой.

— Мы не будем задерживаться. Я хочу устроить ночной привал у Тройной Вилки.

Лейтенант отсалютовал ей. Он бросил взгляд на придворных, Тируса и Эрейзана, как бы оценивая их выносливость.

— Но, королева… Это же довольно далеко и нам надо будет ехать очень быстро.

— Конечно, — сказала Джателла. — Я хочу доехать до границ Куреда за пять дней, так что рассчитывайте расстояние, которое нужно проезжать за день. Видишь, главарь, ты не будешь вести нас там, где мы сами хорошо знаем дорогу, — сказала она, глядя на Рофа.

Он улыбнулся.

— Вы не знаете дорогу так, как я знаю. Нам ведь нужно путешествовать тайно, без развивающихся флагов и шума. Я научу вас, как надо прятать свои цвета. Как вы сказали, не будем медлить. Поехали!

И он стегнул лошадь кнутом, послав ее огромным скачком по заросшей кустами тропе. Джателла поскакала ему вслед и остальные тоже вскочили на коней и поспешили за ней. Вскоре они оставили место трагедии — луга Дрита — далеко позади и углубились в заросшие густым лесом территории, все время держа курс на север, по направлению к главной цели — стране Бога Смерти.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

В бесплодной земле

Джателла вскоре обогнала Рофа и задала процессии поистине изнурительный темп. Как она и сказала, она хорошо знала путь и ей не требовался проводник.

Только часть сознания Тируса была занята управлением лошадью и наблюдением за дорогой. В основном он был занят тем, что непрерывно летал над ними, невидимый и нематериальный, создавая волшебную сеть. Когда они были в лесу под деревьями, сеть была редкой, пропускающей листья. Выехав же на открытое место, он соткал сеть более плотную. Никто, кроме Эрейзана, не мог понять, почему свет уходящего дня был таким необычно тусклым. Джателла и ее люди не обращали на это внимания, считая это обычным явлением природы.

Когда наступил вечер, они отвернули от побережья, но не стали тишком удаляться, чтобы оказаться под прикрытием морского тумана. К тому времени, как туман стал очень густым и путешествие стало рискованным, они прибыли к намеченному месту, куда их уверенно привела королева.

Они расседлали лошадей и распаковали пищу. Королева спросила у Тируса:

— Мы можем разжечь костры?

— Можно, так как в лугах Дрита будет много костров, — сказал он. — И к тому же мы заэкранированы, — загадочно добавил он, небрежно махнув рукой.

Джателла с беспокойством огляделась.

— Что ты делаешь?

— Строю заграждения, чтобы обмануть врага. Они называются волшебным колпаком.

Солдаты, дворяне и бандиты смотрели на Тируса с испугом. И Эрейзан улыбнулся, глядя на их смятение.

— Когда ты уснешь, враг найдет нас, — сказал Обаж, как бы стараясь найти какую-нибудь слабость в искусстве Тируса и тем посрамить его перед королевой.

— Да нет, — холодно ответил Тирус. — Такой колпак создается надолго и он будет служить нам, пока я сплю. Разжигайте костры, чтобы согреться и отогнать зверей, если хотите.

— Здесь нет опасных зверей, — заверила его королева, и солдаты стали собирать ветки, устраивая ночлеги.

— И тигров тоже? — спросил Роф, искоса наблюдая за Эрейзаном.

Улыбка исчезла на лице акробата. В его зеленых глазах появилась угроза, которая горела огнем. Одноухий толкнул локтем своего предводителя и прошептал предупреждение. Другие бандиты отодвинулись подальше от Тируса и Эрейзана. Им не нравилось такое колдовство. Джателла удивилась такой внезапно проявленной враждебности, но никто не объяснил ей в чем дело. Вскоре все забыли это маленькое столкновение, согрелись у костров и насытились пищей, которую им собрал генерал.

Бандиты поворчали, сказав, что за королевским столом они надеялись поесть что-нибудь получше, чем сухой хлеб и сушеное мясо. В конце концов они примирились с этим и воздали должное обеду вместе с солдатами и сэром Микитом. Однако двое молодых придворных пожаловались на пищу и грубую одежду, которую им приходилось носить. Наконец, Джателла успокоила их тем, что напомнила о случившемся в лугах Дрита и о том, что они должны быть счастливы, что остались живы.

Телохранители, несмотря на слова Тируса о защитном экране, оберегающем их от врага, выставили посты. Тирус решил, что это не помешает, так как бандиты могут попытаться устроить что-нибудь или просто сбежать, если мужество покинет их. Обаж и другие дворяне все время жаловались, ссорились друг с другом, плохо спали, ворочаясь с боку на бок. Солдаты и бандиты, которые не стояли на часах, не упустили возможности отдохнуть и уснули сразу, как только головы их коснулись земли. Джателла вела спокойную и приятную жизнь во дворце, но быстро приспособилась к этому суровому, лишенному удобств существованию. Она завернулась в свой плащ и тоже уснула.