Цитадель огня. Мрак остаётся [Авт. сборник]

— А теперь ты предлагаешь мне неискреннее сожаление, — огрызнулся Ксемет, — еще менее действенное средство от того, что случилось. Осознание того, что ты потерял часть своего тела так же, как и я, не делает нас равными. Разница между потерянной ногой и тем, что выстрадал я, огромна.

Снова он провел рукой по пустоте правой половины своего лица. Грейс понимала, что Ксемет сделал невозможное, пережив такую рану — особенно в этом мире, где даже маленькая царапина может привести к заражению и смерти.

Но это было стерильное иссечение, не так ли, доктор? Так же как и нога Сарета. Демон не совсем ест предметы — не ртом и зубами. Просто то, к чему он прикасается, — исчезает. Как камни в этих тоннелях.

Или как плоть.

— Как, Ксемет? — сказал Сарет. — Как ты выжил? И почему ты одет как один из скирати?

— Что, старый друг, тебе и твоим спутникам не терпится услышать историю?

Взгляд Сарета стал умоляющим.

— Никто не мог пережить столкновения с демоном. Но ты смог.

Единственный глаз Ксемета засветился. Грейс поняла: Сарет обращался к тщеславию и самолюбию Ксемета, стараясь выиграть время. Но время для чего?

— Хорошо, Сарет. Я признаю, теперь, когда ты пришел сюда, я бы расстроился, если бы ты канул в вечность, не услышав моего рассказа. Я полагаю, у нас достаточно времени, чтобы рассказать все, — Ксемет рассмеялся, издавая булькающий звук. — Ему точно нет дела до времени. И я полагаю, что у меня скоро будет все время вселенной. — Он крепче сжал скарабея в руке.

Грейс заметила, как Тревис опустил руку в карман. Сможет ли Камень остановить Ксемета, если тот попытается навредить им? Грейс не знала всего о силе Камня. Дарж все еще держал меч, а пальцы Лирит, спрятанные за спину, плели волшебство. Грейс выпустила нить в сторону худенькой ведьмы.

Заклинание?

Да, сестра, заклинание связывания. Хотя я не знаю, удержит ли оно его. Ты чувствуешь? Скарабей разрывает нити, даже когда я пытаюсь соединить их.

Давай помогу.

С открытыми глазами работать было сложно, но они не могли позволить Ксемету понять, что они делают.

— …и тогда на нас напал демон, — говорил Сарет. — Я добрался до выхода, обернулся и протянул тебе руку. Только тогда я почувствовал холод в ноге. Казалось, тебя поглотила тень, тебя больше не было.

Ксемет стукнул по скарабею.

— То, что ты увидел, было не совсем тем, что произошло, друг. Демон действительно напал на меня. Я чувствовал, как он окружил меня, и почувствовал холод на лице. Потом земля задрожала, и подо мной открылась бездна. Я упал.

— Поэтому мне и показалось, что демон поглотил тебя. Я не мог знать, что ты все еще жив.

Ксемет издал подавленный рычащий звук:

— Ты считаешь, это избавляет тебя от ответственности за преступление? Если бы ты остался, то услышал бы крики моей агонии. Я упал на пять саженей. Когда я ударился о дно, не знаю, сколько костей было разбито. Пока я лежал там, окоченение на лице исчезло, но пришла боль.

— И что потом? — спросил Сарет.

— Я не знаю, как долго я пролежал там. День, возможно, дольше. Там не было света, нечем было измерять течение времени. Я умирал, медленно и верно. Пытался ползти, но мне требовались часы, чтобы передвинуться на сантиметры. В конце концов я почувствовал, что слабею, и знал, что конец близок. Последний раз я сдвинул себя в сторону одного острого камня — и там нашел это. — Он снова усмехнулся. — Ирония судьбы, я знаю, что если бы не был ранен, то никогда не нашел бы средство своего избавления. В темноте он выглядел, как и все остальные камни. Но я расцарапал руки, и когда капля крови попала на него, он… проснулся от ее вкуса.

Ксемет спрятал скарабея под одеждой, но достал что-то еще: черный треугольный камень.

— Второй артефакт, — сказал Сарет.

Изуродованные губы Ксемета растянулись в самодовольной ухмылке:

— Значит, ты знаешь, как мы делали это, как приносили богов в жертву демону. Но мне это не неприятно. На самом деле я надеялся, что морниши догадаются, что происходит, и помешают скирати. Я даже рассчитывал на это. Все это было частью моего плана, как отделаться и от демона, и от магов на моем пути.

— Ты хочешь сказать, что не присоединился к ним?

— Присоединиться к этим ва-кет? Возможно, я был домоседом, возможно, я был неуклюжим, но я никогда не был глуп. — Ксемет потрогал золотую маску, которая теперь висела на шнурке на шее. — Правда, их маскарад устраивал меня. Он позволял скрывать свое лицо и тело, когда я выходил в город.

— Ты! — Лирит чуть не задохнулась. — Ты пытался убить меня!

Ксемет отпустил маску.