Цитадель Теней

В период отсутствия фурри, негласным телохранителем т'эрки стал Векс. Девочка не знала, что такого братья ему сказали или о чем попросили, но как только они скрывались в Зеркале, киборг начинал сопровождать ее, нависая могучей скалой. Первое время малышка пыталась уговорить молчаливого парня перестать везде следовать за ней, но тот не поддавался уговорам. Правда своих попыток девочка не прекращала. До тех пор, пока Гремучая Пятерка вновь не заявила о себе. Кеа, в компании своих подчиненных, подкараулил со-виа у западной стены и напал на нее. Застигнутая врасплох, юная кагэми ничего не могла сделать. Более того, она даже и забыла о со-виа, ведь теперь она была тайро самого Ансацу, который внушал страх для многих обитателей Цитадели. Но, видимо, даже его нахождение рядом с девочкой, смогло лишь на некоторое время остановить нападки Пятерки. Эта встреча для т'эрки могла пройти не лучше последней — огненный был все еще вне себя от ярости. Простить нанесенного оскорбления он так и не смог. Спасло т'эрку появление Векса. Молчаливый взор крупного представителя виа Декен заставил ретироваться кагэми Сацуи. Хотя судя по брошенному напоследок взгляду, Кеа не желал отступать от своего. С того дня маленькая брюнетка была только рада компании чернокожего кагэми. Векс легко отвечал на любые вопросы, задаваемые молодой кагэми, не смотря на разность виа. Единственное, что казалось т'эрки странным, так это полное отсутствие эмоций на лице Векса. Порой, в ее голову приходила мысль, что не только рука у парня механическая, но и разум.

Когда же и Векс покидал ее ради задания, лишь Харита оставалась с ней. Химере, после определения направленности, так же стали приходить вызовы, но много реже, нежели старшим товарищам. Когда денром впервые получила вызов, ее эмоции сменялись с той же частотой, что и обличья. Удивление, радость, испуг, предвкушение — все это отражалось на лице химеры, пока она стояла перед Зеркалом в своем истинном виде, готовая приступить к первому заданию.

Единственная, кто ни разу не получал призыва, была т'эрка. Как считала она сама, это было связанно с тем, что она никак не принимала свою сущность кагэми. Даже с учетом всех тренировок с шиварцем, количество коих увеличилось. Несмотря на то, что Ансацу покидал Цитадель чаще других ее знакомых, он всегда находил время для очередной тренировки. Каждый раз, перед или после вызова, мужчина занимался с девочкой. Зачастую бывало, что тайро попросту дожидалась возвращения Амо в башне, если занятия были прерваны очередным вызовом.

Как и в этот раз.

— Я повторяю свой вопрос, что «это» здесь делает? — мужчина стоял в дверном проеме и не сводил глаз с девочек. Или точнее, девочка чувствовала на себе его взгляд, несмотря на повязку.

— Харита не «это», — обиделась малышка. После принятия для себя факта, что этот нелюдимый мужчина, вполне, мог быть ее отцом, она не только стала более послушной на занятиях, но и увереннее в общении с ним.

— Что твоя бесформенная подружка делает в моей башне? — голос мужчины стал немного злее.

— Цветы рассматривает? — т'эрка кивнула на горшки в руках. Точнее на то, что от них осталось.

На скулах Амо заходили желваки.

Девочки одновременно сглотнули. Хоть они и не были напрямую причастны к крушению вазы, от гнева шиварца это мало могло спасти.

А получилось так, что несколько часов назад Харита пришла к подруге. Химере было скучно одной, а т'эрка ожидала возвращения наставника с очередного вызова. Чтобы как-то занять время, девочки решили потренироваться. Харита принимала различные облики, а малышка пыталась четко рассмотреть их используя нодзому. Вскоре денром вошла во вкус и преобразилась в, довольно, крупное существо. И вот тут сработало, чисто человеческое — «как слон в посудной лавке». Харита снесла с полки один из горшков, который разлетелся на черепки. Повезло еще, что он был пуст.

— Ему не повезло встретиться с вами двумя, — заметил мужчина, услышав рассказ тайро о случившемся.

Ансацу подошел к юным кагэми, провел рукой над разбитым горшком и тот восстановился.

— Ого. Удобно, — восхитилась маленькая брюнетка, когда наставник забрал из ее рук горшок и вернул на законное место.

— Это не значит, что можно крушить все подряд, — Амо виа Сацуи навис над девочками. — Во-первых, мои покои не игровая площадка, а, во-вторых, любой кагэми со временем учится сознательно управлять теневой материей. Хотя, не уверен, что с твоим отказом от собственной сущности, ты этим когда-нибудь овладеешь.

— А у этой материи есть другое имя? — поинтересовалась т'эрка, подняв руку вверх, словно находясь за школьной партой.

— Что ты имеешь ввиду?

— Язык, которым пользуются кагэми, называется ноанут, — юная кагэми опустила руку и стала поочередно загибать пальцы на руках. — Наше зрение — нодзому. Татуировки и истинные обличья так же имеют свои наименования: дэне эшекей и до-во. А теневая материя, которой, насколько я понимаю, пропитана сама Цитадель, особого термина не имеет?