Цицерон. Поцелуй Фортуны

– Природа дала человеку ноги, чтобы он ходил, а изнеженность обрекла его на бессилие. К тому же в лектике на ходу меня трясёт и раскачивает, как лодку на море. А ты знаешь, брат, что от качки у меня воздух в груди теснится, и задыхаюсь.

Марк Цицерон с сопровождавшими людьми мало-помалу продвигался к Капитолийскому холму, где возвышался храм Юпитера. Здесь было принято совершать обряды при назначениях на государственные должности, оттуда – в Курию, где сенаторы подтвердят новым консулам их полномочия.

Марк посещал просторное здание Курии, где заседал Сенат, будучи претором. Освящённое вечностью место, где принимались, и будут приниматься решения и законы, призванные влиять на судьбу Рима, подчинённых государств и вообще народов мира. Но прежде на него здесь мало кто обращал внимание, а сегодня будут приветствовать шестьсот сенаторов! Глашатаи ещё с вечера объявили народу на всех площадях о предстоящем событии, повсюду развешены афисы с сообщениями. Сенаторы поспешили явиться на заседание, даже те, что пребывали в загородных имениях. Всех интересовал «этот выскочка, адвокатишка и грекофил» Марк Цицерон – новое лицо в римской политике.

Широкий проход делил огромный полукруглый зал на две части; по сторонам скамьи для сенаторов, сидевших без заранее определённого порядка. Напротив входа два курульных кресла без спинок с загнутыми ножками – освещённое древними традициями сакральное место обоих консулов. Зал наполнился до отказа, сенаторы с увлечением обменивались репликами с коллегами. Стража с короткими копьями, пилумами, преграждала посторонним вход в Курию, не допуская любопытных внутрь. При необходимости, когда заседанию требуется конфиденциальность, стражники закроют огромные тяжёлые двери, похожие более на городские ворота.

Когда Цицерон вошёл, сенаторы и другие участники торжества встали для приветствия согласно регламенту. Антоний явился чуть раньше, он уже занял своё кресло. Марк заметил испытующий взгляд «напарника» из-под низких бровей, бледное одутловатое лицо.

Ведущий заседание старейшина призвал сенаторов к жертвоприношению, попросив авгура убедиться в том, что боги им сегодня благоприятствуют. Авгур выступал в белом плаще с пурпурными полосами, трабее; в руках длинный изогнутый посох, символ служения. Жрец произнёс молитвы и приступил к гаданию. Посохом очертил квадрат, ориентированный по сторонам света: две линии с востока на запад и две – с юга на север. Помощник жреца вынес клетки со священными курами, поставил на пол так, чтобы выход обратился на юг, и насыпал горсть пшеницы. Открыл клетку. Птицы нервно закудахтали и кинулись прочь из клетки жадно клевать зерно.

Обряд проходил в обязательном «священном молчании», пока жрец наблюдал за поведением кур. Достаточно кому-либо из присутствующих ненароком кашлянуть или чихнуть, и ауспиции признаются неугодными богам…

Всё обошлось! Заседание Сената продолжилось. Председатель вызвал Цицерона к Рострам:

– Марк Туллий, говори!

Первое выступление нового консула сенаторы слушали с напряжённым вниманием. И он заговорил… о земельной реформе, и для этого имелось серьёзное основание.

За полгода до этого дня трибун Сервилий Рулл подготовил законопроект, за которым, как многие догадывались, стояли претор и богач Марк Лициний Красс и молодой успешный военачальник Гай Юлий Цезарь, недавно вернувшийся из военной экспедиции в Испании. На первый взгляд, предложение устраивало малоимущих граждан: предполагалось перевести государственную землю в частное пользование. Речь шла об огромных земельных наделах в государственной собственности в Азии, Македонии, Испании, Африке и на Сицилии. Предлагалось продать эти земли богатым римлянам, а на вырученные деньги выкупить в Италии у частных владельцев земельные участки и бесплатно раздать неимущим гражданам.

С целью реализации задуманного «великого предприятия» создавалась «особая земельная комиссия из десяти человек», децемвиров

, которая избирается членами другой «особой комиссии» под председательством трибуна Рулла. Децемвиры на пять лет получают беспрецедентные преторские полномочия, власть судебных заседателей по земельным спорам и помимо всего могут командовать войском. Все эти мероприятия происходят на фоне событий, связанных с диктаторскими полномочиями Гнея Помпея, занятого войной на Востоке. Помпей в таком случае отстранялся от управления государством, а влияние приобретали Цезарь, Красс и сам Рулл! Чем не тщательно замаскированный государственный переворот?

Марк Цицерон и ближайшие товарищи из всадников, некоторые сенаторы усматривали в законе Сервилия Рулла возобновление схватки политиков за власть над Римом. Предчувствие приближающейся беды охватывало политиков, не желавших такой «земельной реформы». Жрецы-гадатели римских коллегий – гаруспики и авгуры, арвальские братья, луперки, салии и весталки – все предсказывали ужасные последствия для республики…