Цивилизация контента

Думающих иначе или расстреливали, или отправляли в лагеря. А. Тепляков говорит о 750 тысячах расстрелянных в 1937–1938 годах. В войну только военнослужащих было расстреляно еще 160 тысяч [5]. Количество репрессированных также задавалось тем, в каком регионе страны это происходило: «Играло роль и недавнее прошлое того или иного региона, насколько он был активен в Гражданскую войну с точки зрения антисоветского повстанчества. Сибирь же была территорией огромных антибольшевистских восстаний, большинство их участников было в свое время амнистировано, а теперь их вылавливали и – через 15 лет – добивали. Масса зажиточного населения, огромный протестный потенциал еще с 1920-х годов, огромный опыт в том числе вооруженного сопротивления коллективизации… Вот за все это в 1937-м и пришла расплата. В Белоруссии были очень жестокие репрессии, в Украине – жесточайшие, в два раза выше, чем по стране. А в Сибири – в четыре раза выше»

([6], см. его монографию [7]). В этой монографии есть и такое наблюдение:

«Некоторые книги самого наиреволюционного содержания могли быть запрещены исключительно по причине нежелательных аллюзий. Так, в 1928 году по настоянию ОГПУ были конфискованы книги В. Л. Бурцева „В погоне за провокаторами” и П. Е. Щёголева „Секретные сотрудники и провокаторы”, как сообщали цензоры, „из-за соображений специального характера”, под которыми подразумевались сведения о технике царского политического сыска, взятой на вооружение большевиками»

.

Интересно, что не только «враг» был важным моментом описания действительности, задававшим поведение каждого, но и героизация работников спецслужб, пришедшая с «врагом». Исследователи отмечают: «Шпионская картина „Ошибка инженера Кочина” (1939), снятая А. Мачеретом по мотивам пьесы братьев Тур и Л. Шейнина „Очная ставка”, была посвящена бдительности перед лицом вездесущей вражеской разведки, вербующей советских людей и похищающей государственные секреты (шпион был разоблачен благодаря внимательности рядовых граждан). Тогда же на аналогичную тему появилась картина Е. Шнейдера „Высокая награда” (1939), в основе сюжета которой – кража шпионами чертежей новейшего советского самолета. Образы работников невидимого фронта в кино наделялись былинными чертами, а помощь им объявлялась высшим долгом советского гражданина – от мала до велика. Также проводилась мысль, что шпионом и диверсантом может оказаться любой. Кинематограф последующих десятилетий продолжал усердно героизировать чекистов, выдвигая на первый план фигуры доблестных разведчиков периода Гражданской и Великой Отечественной войн („Щит и меч”, „Тихая Одесса”, „Семнадцать мгновений весны”, „Операция “Трест”)» (Там же).