Цивилизация страуса (СИ)

  И ведь многие зачастую не понимают, что кучи ситуаций, через которые надо 'прорываться', возникают именно при попустительстве этого чертового 'авось'.

  Авось и так прокатит, думает автослесарь, не дотягивая болты, и потом у машины отваливается рулевая тяга и она летит в кювет. Авось потом успею все выучить, думает студент за три недели до экзамена, а потом его отчисляют и он идет в армию. Авось обойдется, думает бухгалтер и опаздывает со сдачей отчета, а потом появляется 'маски-шоу' и изымает из офиса все компьютеры, включая сервер.

  Конечно, в нынешней ситуации Гусев был не виноват. Законодательство изменилось уже после того, как он был заморожен, да и в целом он не особо рассчитывал на то, что его когда-нибудь разморозят, а потому при жизни такие вопросы его не заботили.

  Но легче от этого не становилось.

  Адвокатов, представляющих интересы банка, было трое. Два обычных для этого времени юриста и один японец с фигурой борца сумо. Не бурят или казах, только смахивающий на японца, а самый настоящий японец, с самым настоящим японским именем и ломаным русским языком. Гусеву стало интересно, как он получил адвокатскую лицензию.

  Заседание прошло по предсказанному Краюхиным сценарию. Едва секретарь суда огласил дело, защита тут же потребовала суда последней инстанции, и судья моментально удовлетворил эту просьбу. Поединок был назначен на после обеда. Правосудие в новом времени было не только слепо, оно было еще и стремительно.

  А еще у него были кулаки.

  Краюхин заверил Гусева, что все идет так, как и должно идти, и отправился готовиться к грядущему поединку. Гусев вышел на крыльцо здания суда, уселся на верхнюю ступеньку и закурил.

  -        А вы не слышали, что курить не только вредно, но и асоциально?

  -        Мне говорили.

  -        Значит, не буду повторяться, - рядом с Гусевым уселся коротокостриженный тридцатилетний на вид мужчина в дорогом деловом костюме. - Я - Геннадий, но обычно все зовут меня Геной.

  -        Мне кажется, у меня нет необходимости представляться, - сказал Гусев.

  -        Верно, я знаю, кто вы, - согласился Гена. - И я знаю, какое у вас тут дело. Вы проиграете.

  -        Спасибо за поддержку.

  -        Нет, в самом деле, - сказал Гена. - Я тоже адвокат, знаете ли, и я понимаю в такого рода делах.

  -        На чем специализируетесь? - без особого интереса спросил Гусев.

  -        На всякой уголовщине, - сказал Гена.

  -        О.

  -        Ага, - сказал Гена. - Жутко прибыльное дело, знаете ли.

  -        Догадываюсь. И насколько вы успешны?

  -        Мое неофициальное прозвище - Гена-Геноцид, - сказал Гена.  - Пошловато звучит, конечно, но я думаю, вы можете представить, как я его получил.

  -        И с высоты своего опыта вы хотите сказать мне, что я проиграю?

  -        Да, - сказал Гена. - Я видел вашего адвоката в деле. Он силен, он техничен, но ему не хватает скорости. А у его оппонента, несмотря на то, что выглядит он просто горой мяса, скорости хоть отбавляй.

  -        Зачем вы мне все это рассказываете?

  -        Вам следовало бы обратиться ко мне.

  -        Я узнал о вашем существовании минуту назад, - сказал Гусев.  - Сейчас уже несколько поздновато все переигрывать?

  -        Увы, - сказал Гена. - Но когда у вас в следующий раз возникнет потребность в юридической защите, обратитесь ко мне.

  -        Думаете, возникнет?

  -        И снова увы, - сказал Гена. - Вы - первый из размороженных, и почти каждое ваше движение может породить юридический прецедент.

  -        Ладно, - сказал Гусев. - Если породит, я буду иметь вас в виду.

  -        Имейте. Я в своем деле лучший, - заверил Гена-Геноцид, вручая Гусеву свою визитную карточку.

  -        Вы быстрее японца?

  -        О да, - сказал Гена. - Я быстрее любого из них.

  -        А что вы будете делать, когда появится кто-то еще более быстрый?

  -        Убью его медленно.

  Краюхин был в потертых джинсах и армейских ботинках, торс обнажен, грудь пересекает длинный уродливый шарм, наверняка память о каком-то выигранном деле. В правой руке адвокат держал меч, в левой - тяжелый, обитый железом щит. Японец, одетый в черное кимоно, вооружился изогнутым мечом. Гусев подозревал, что такие мечи называют катанами или как-то в этом роде. Поскольку японец был оргомен, катана смотрелась в его руке не как меч, а как длинный изогнутый кинжал.

  Поединок должен был проходить в подвале здания суда, на небольшой огороженной арене, вокруг которой построили два ряда трибун. Гусев занял свое место среди зрителей, когда секретарь суда уже зачитал слушаемое дело и гладиаторы от юриспруденции сошлись лицом к лицу.

  -        Пусть победит правый, - заявил секретарь суда и спешно покинул арену.

  Гонг.

  Краюхин сразу же бросился в атаку, рубанул японца мечом. Тот уклонился с невозможной для его комплекции грацией, сделал резкий выпад, катана проскрежетала по вовремя подставленному Краюхиным щиту.

  Защитник Гусева отпрыгнул назад и принялся кружить по арене, выискивая слабое место или выбирая время для атаки. Или еще для чего-нибудь. В гладиаторских боях Гусев совершенно не разбирался.