Цивилизация в переходное время

1022 В Германии в настоящее время все должно быть «немецким», если хочет выжить. Даже искусство врачевания должно быть «немецким» – по чисто политическим причинам. С точки зрения самой медицины совершенно не важно, зовется она «немецкой» или «французской», зато крайне важно продолжать работу, даже в бесспорно трудных условиях (о чем я сам слишком хорошо знаю). Просто и безопасно потешаться над «немецкой психотерапией», и совсем другое дело – спасать медицину ради всего человечества от бурлящего хаоса революции, превращать науку в укрытие от потрясений; такова и была моя цель, когда я помогал реорганизовывать психотерапевтическое движение в Германии. Медицина не имеет ничего общего с политикой – увы, повседневность опровергает мои слова! – и потому ее можно и нужно практиковать на благо страдающего человечества при любых режимах. Если бы петербургские или московские врачи обратились ко мне за помощью, я бы откликнулся не раздумывая, потому что имею дело с людьми, а не с большевиками, а если бы молва за это заклеймила меня большевиком, я бы попросту отмахнулся от этого упрека. У человека все-таки есть душа, он не бык, откармливаемый для политической бойни. Если прозвучит зов, обращенный к душе, я последую за этим зовом, откуда бы он ни исходил. Моя наивная вера в человеческую душу может – с олимпийской точки зрения гипертрофированного интеллекта или партийной слепоты – показаться смехотворной, подозрительной, непатриотичной и еще бог весть какой. Я не похваляюсь тем, что являюсь добрым христианином, но я верю в слова: «Кесарю кесарево, а Богу Богово»[647]

. Врач, который в ходе боевых действий оказывает помощь раненым противника, уж точно не должен считаться предателем своей страны.

1023 Нет никакого смысла для врачей противостоять национал-социалистическому режиму так, как если бы мы были партией. Будучи врачами, мы в первую очередь люди, которые спасают ближних, если это необходимо, при любых обострениях политической ситуации. Мы не обязаны (и от нас не требуют) протестовать против внезапных приступов несвоевременного политического рвения и тем самым подвергать серьезной опасности нашу медицинскую деятельность. Моя поддержка немецких врачей не имеет ничего общего с какой-либо политической позицией. Если ее истолковывают в политическом ключе – что, несомненно, уже произошло или вскоре произойдет, – то данное толкование больше говорит о тех, кто выносит такие суждения, чем обо мне. Я сам никогда не мог помешать сотворению и распространению слухов.

1024 По общему признанию, я проявил неосмотрительность, причем в такой степени, что допустил шаг, который и привел к нынешним недоразумениям, – а именно, начал обсуждение «еврейского вопроса». Я поступил так намеренно. Мой уважаемый оппонент забыл, похоже, что первое правило психотерапии гласит: нужно рассматривать в мельчайших подробностях все, что кажется наиболее щекотливыми, опасными и непонятными темами. Еврейский вопрос – это очередной комплекс, гноящаяся рана, и ни один ответственный врач не решится применять здесь принцип врачебной тайны.

1025 Что касается различий между еврейской и «арийско-германско-христианско-европейской» психологией, то эти различия, конечно же, едва ли можно разглядеть в отдельных плодах науки как таковой. Но нас интересует не столько этот факт, сколько то важное обстоятельство, что в психологии предмет познания есть одновременно орган познания, чего не наблюдается ни в какой другой науке. Отсюда совершенно искренние сомнения в том, что психологию вообще возможно причислять к наукам. Исходя из этого сомнения, я несколько лет назад предложил, чтобы всякая психологическая теория подвергалась критике в первую очередь как субъективная исповедь. Ведь если орган познания есть объект, то у нас имеются все основания исследовать природу этого органа крайне тщательно, ибо субъективная предпосылка выступает одновременно как объект познания, с самого начала, следовательно, ограниченного. Эта субъективная предпосылка тождественна нашей психической идиосинкразии. Идиосинкразия обусловлена (1) индивидуумом, (2) семьей, (3) национальностью, расой, климатом, географией и историей.