Цивилизация запахов

Перед врачами и производителями ароматических веществ открылось множество возможностей. Жесткий кодекс приличий обязывал всякого в буквальном смысле заковывать себя в броню из запахов. Один за другим появляются сборники различных рецептов сохранения красоты, в первую очередь для следующих моде дам, желающих стереть или скрыть следы времени. Доктора предлагают средства от возрастных изменений. Все это говорит об одержимости этими материями — как среди знати, так и среди простого народа. Аптекари, как и производители перчаток, процветали. Они скрывали работу смерти, и начиналось это с обработки кожи животных, в частности собачьей: из нее делали заслон для любых кожных контактов. Они создавали тяжелые парфюмерные композиции, передававшие эротический месседж, скрывавшие неприятные телесные запахи и защищавшие человека от потенциальной опасности. Кажется, никогда запах не был так важен, как в те века, когда повсюду царило зловоние. Возможно, ароматными снадобьями пытались предотвратить опасности для чрезвычайно хрупкой жизни и как-то исправить ужасающе неэффективную медицину, высмеянную Мольером. Вдыхать запахи, много и постоянно, или перестать существовать — вопрос тогда ставился именно так.

Источники молодости

В опубликованном в 1702 году «Трактате о продуктах питания» врач Луи Лемери очень часто употребляет слово «запах»[234]

. Основные эпитеты позволяют определить тогдашнее семантическое поле понятия «запах» применительно к еде и напиткам. Их запах может быть хорошим, приятным (лимоны, анис, мускат, бедренец, трюфель), чудесным (барбадосский флёрдоранж), изысканным (флёрдоранж, слива ренклод), сильным и приятным (мята, тимьян, базилик, виноград), ароматическим (анис, кофе, фенхель, фисташки, петрушка, мята, тимьян, базилик), пикантным (мускатный орех), сильным и неприятным (прокисший горох или бобы, вареная цветная капуста), вонючим (моча после употребления в пищу спаржи), отдающим клопами (кориандр). Чеснок стоит в стороне, потому что «его запах прогоняет змей»; он помогает при опьянении; на море он предотвращает гниение грязной воды и порчу продуктов. Автор применяет также многие из этих терминов, когда пишет о вкусах, хотя в его распоряжении есть теоретическая классификация по восьми вкусам: горький, кислый, острый, соленый, терпкий, вяжущий, сладкий, маслянистый. Он говорит о приятной горечи одуванчика, о пикантности уксуса, о крайне неприятном вкусе черной смородины, напоминающем клопов, и относит лук, лук-шалот и имбирь к категории острого вкуса. В дополнении, написанном в середине XVIII века, о лучшем лекарстве от чумы — дуднике, корневище которого следует жевать, говорится, что он обладает приятным запахом и вкусом амбры, смешанной с мускусом.

Итак, в нашем распоряжении довольно точная ольфактивная палитра. К сожалению, составители сборников медицинских и косметических советов не всегда ею пользовались — как и аптекари, которые хранили необходимые продукты среди многих других. Говоря о ядовитых веществах, Амбруаз Паре ограничивается руганью в адрес «коварных отравителей и парфюмеров», которые обманывают даже экспертов: скрывают горечь этих ядов и смешивают их со сладкими веществами, чтобы уничтожить дурной запах[235]

. Перечислено десять известных в те времена ядов: мышьяк, сулема, окись свинца, реальгар[236], негашеная известь, аурипигмент (желтый мышьяк), чемерица белая, цикута, змеиный и жабий яд. Конкретно об их запахах Паре не пишет. Некоторые из этих ядов тем не менее входят в состав косметических средств. «Молоко Мадонны», средство для отбеливания кожи, содержит окись свинца, и нетрудно представить себе наносимый им вред.

Царствование Людовика XIV — золотой век секретов красоты, в частности применявшихся женщинами из высшего общества, которые боялись старения и увядания своих прелестей. Анализ четырех сборников подобных секретов, вышедших в 1669–1698 годах, показывает, что более всего дам беспокоило лицо: 58 % из 189 рецептов посвящены ему. Далее идут волосы (14 %), руки (10 %), зубы (6 %), грудь (3 %), губы (2 %)[237]. В самом полном из всех трактатов на эту тему, написанном королевским врачом Никола де Бленьи, пятьдесят два рецепта из ста восьми посвящены лицу, восемнадцать — волосам, четырнадцать — рукам и по шесть — зубам и груди.