Цхинвали в огне

Осетины, или аланы – единственный на Северном Кавказе христианский народ. Вместе с тем вероисповедание осетин, при всей его искренности, не очень чёткое. Зачастую, будучи христианами, они называют своих детей мусульманскими именами. В центре столицы Северной Осетии – Владикавказе – с давних времён функционирует большая мечеть. Во всех горных ущельях можно в изобилии найти осетинские языческие святилища – маленькие бревенчатые избы, наполненные рогами горных баранов... Осетины находятся на стыке нескольких культур, нескольких религиозных течений, потому им присущи толерантность к самым разным культурным традициям и вероисповеданиям. Они граничат с грузинами, чеченцами, кабардинцами, рядом с ними живёт много греков и армян. Отсюда – широкий взгляд на мир – объяснение того, почему осетины совершенно естественно чувствуют себя в полиморфных рамках российской культуры.

Территория Южной Осетии – экономически малоразвитая, со слабой инфраструктурой, незначительной промышленностью и преобладанием в сельском хозяйстве пастбищного животноводства. Административно Южная Осетия делится на 4 района, один из них – Ленингорский (Ахалгорский) отделен от остальной территории отрогом Кавказского хребта и лежит на востоке области. Цхинвальский и Знаурский (Корнисский) – на юге и западе области и Джавский (более всего пострадавший от землетрясений 29 апреля и 4 июня 1991 года) на севере.

До грузинской агрессии 1989-1992 гг. население Южной Осетии составляло около 99 тысяч жителей. Из них 60-65% – осетины. Грузины – 25-30%. Джавский район практически чисто осетинский, Цхинвальский и Знаурский имеют преобладание осетинского населения, расселенного чересполосицей. Четвертый – Ленингорский – имеет обратную для остальных районов пропорцию – около 70% грузин и 30% осетин. За пределами обеих Осетий, в Грузии, до 1991 г. проживало около 140-160 тысяч осетин. Эти данные примерные, так как во все времена имели место факты смены осетинами (и не только ими) паспортных данных и принятие грузинских фамилий в интересах карьеры, либо для получения высшего образования в Грузии. Всего осетин в СССР по переписи 1989 года насчитывалось немногим более 600 тыс. человек.

Глава 2. Цхинвали. Женщины

Стоит, запрокинув горло,

И рот закусила в кровь.

А руку под грудь уперла —

Под левую – где любовь.

Из песни Т. Гвердцители на стихи М. Цветаевой

И дух возлюбит смерть, возлюбит крови алость.

Я грезы счастия слезами затоплю.

Из сердца женщины святую выну жалость

И тусклой яростью ей очи ослеплю.

Максимилиан Волошин, «АНГЕЛ МЩЕНЬЯ» (1906 г.)

Примерно за километр от Цхинвали машину майора попытались остановить на посту грузинского ГАИ.

– Дадек! Шени деда!.. (Стой! Твою мать!.. —груз.) – успел крикнуть возникший буквально из ниоткуда лейтенант-милиционер.

Он вовремя отпрыгнул из-под колёс и ещё долго грозил вдогонку чуть не раздавившему его автомобилю полосатой палкой.

На въезде в город УАЗик встретила толпа одетых в чёрное женщин.

Издали они смотрелись вполне мирно. Стояли возле дороги и что-то обсуждали.

Еще один так характерный для Закавказья стихийный митинг.

Только женский.

Несколько женщин вышли на проезжую часть и, не торопясь, заступили дорогу подъехавшей машине.

– Чего это они? – насторожился водитель.

– Сейчас увидим…

Остановившийся УАЗик мгновенно окружила хмурая группа осетинок.

Действовали они настолько уверенно и слажено, что майору почему-то показалось, что их вместе с водителем прямо сейчас вытащат из машины и начнут убивать. Уж очень суровыми и решительными были выражения женских лиц.

– Они и сзади, товарищ майор… Не уехать…

– Вижу. Сиди, Саша! Пока не разрешу – сиди и не высовывайся!!!

Офицер немного помедлил, затем рывком открыл дверцу машины, выскочил наружу и оказался в плотном окружении женщин. Толпа разом придвинулась к нему.

"Начнут убивать, – отрешённо подумал он, – буду сворачивать им головы по одной. Поочерёдно… – Приняв решение, успокоился и прикинул. – Трёх-четырёх, пока на куски не порвут, на тот свет отправлю! – и усмехнулся. – Чтобы не с пустыми руками… к апостолу Павлу…"

Вслух Сан Саныч сказал совсем другое:

– Пацана не трогайте! Молодой он ещё, совсем школьник. Только призвали. У вас дома свои такие… Пусть уж живет. Отпустите его. Очень прошу…

– Нет у нас таких дома… Больше нет, – ответил кто-то.

– А ты, майор, умирать собрался? – спросили откуда-то справа. – Это зря – здесь не мы, здесь нас убивают!

– Ты нас по тбилисским меркам не суди, – поддержал другой голос. – Это там каждая собака на форму лает!

– Вдовы здесь собрались, и те, кто близких потерял... Обыкновенные вдовы: и осетинки, и русские, и других хватает. Горе всех подравняло.

– Поди вас пойми, – смутился майор.