ЦУВ

«Столичная» вновь отправилась залечивать душевные раны Дмитрия, вызывая на смуглом лице Кости отвращение, смешанное с жалостью и гневом.

– Да завязывай ты бухать уже! Давай отсыпайся, приводи себя в порядок, и прогуляемся. Как в старые добрые времена, ну? Посидим в нашей «Грибной поляне» и там спокойно поговорим. От холодненького пивка-то я не откажусь!

Призывы «завязывать» были услышаны, но тут же отвергнуты. Отбросив в сторону пустую бутылку, хозяин квартиры направился было к охладителю за новым «лекарством», но, запутавшись в каких-то тряпках, грузно рухнул на пол и уснул.

***

– Ну что ж, Панов Дмитрий Иванович, таким вы нам больше нравитесь!

Голографическая проекция застыла с изображением спящего в пьяном угаре Дмитрия.

– Похоже, от него можно не ждать неприятностей. Он их доставить просто не в состоянии!

– Думаете, он вне игры? Не советую спешить с выводами, еще неизвестно, чем закончится процесс борьбы его мозга с блокировкой.

– Посмотрите на него! Какая борьба? Ему и реальность противна, что говорить о прошлом, сломавшем его жизнь. Даже если и предположить, что он будет продолжать попытки обойти блокировку памяти, то, как показывает практика, в этом случае психика подопытного полностью разрушится.

– Вашими устами, как говорится… Ладно, завтра поможем добить его психику и подчистим память. Добавим этому портрету пару мазков, и пусть «герой» полюбуется!

* * *

Дмитрий вскочил словно ошпаренный после очередного сновидения. Он взвыл от боли и метнул подушку в зеркало. Взъерошенная голова русого богатыря с опухшим лицом, смотревшая на него в зеркальном отражении, упала на пол и разлетелась на части. Оглядевшись по сторонам, измученный Панов не сразу сообразил, что пока он спал, друг навел порядок в квартире. «Как все-таки разъединяет и сближает беда, – задумался Дмитрий. – Жена сбежала, а Костя помогает в меру сил, старается поддерживать». Дмитрий вышел на кухню, и с его появлением проекция виртуального таблоида с привычными пятью часами утра сменилась на входящую почту в виде голограммы планирующего в пространстве конверта. Небрежно удалив ее жестом левой руки, он вышел на балкон и закурил. С высоты шестого этажа открывалась симпатичная панорама города, под нежными лучами восходящего солнца на ветвях деревьев весело щебетали воробьи. «Вот таким же ранним утром все и произошло, – вспомнил Панов. – Только вот что именно?»

Операция «Опыление» проходила в Оренбургской области и стартовала из бункера в районе «Бритого холма». Необходимо было провести опыление антивирусным препаратом, разработанным в «безобидных» лабораториях НИИ… В голове Дмитрия не укладывалось, как летчик с его квалификацией согласился заняться каким-то опылением. Открыв личную почту, Панов принялся перечитывать документы, связанные с авиакатастрофой. Что-то не складывается в официальной версии происшедшего. Он снова и снова перечитывал письма авиастроительной корпорации, протоколы аварийного трибунала, эпикризы медицинской комиссии. Все сводилось к банально простой истории:

«Во время полета возникла аварийная ситуация. Бортовой компьютер вертолета, в связи с неисправностью двигателя, запустил протокол катапультирования. Сработал возврат торпеды-капсулы, в которой пилот благополучно вернулся на базу по запрограммированной траектории полета. Во время аварии был превышен радиационный фон, в результате чего пациент поступил в госпиталь с явными признаками облучения. Военно-медицинская комиссия связывает это с индивидуальной непереносимостью радиации пилотом Д.И. Пановым. Возможны генетические последствия в результате изменения структуры генов, а также хромосомной перестройки организма».

Все прочитанное было как будто не про Дмитрия, а про его полного тезку. Он попытался найти хоть какие-нибудь следы в своей памяти, но мозг опять круто среагировал. Панов, отдышавшись, привычно направился за порцией «лекарства»; по пути запустил просмотр входящих писем и оторопел от увиденного. Проекция демонстрировала подборку видеороликов с участием Дмитрия в самых неприглядных позах. От увиденного на его багровом лице дернулся нерв и заходили желваки. Кто-то собрал все самые отвратительные пьяные эпизоды, причем снято все было так, как будто камерами нафарширован каждый квадратный метр квартиры. Однако задумываться о технических возможностях «доброжелателя» Дмитрий был не способен. Мысль терзала только о том, как же он омерзителен и что кому-то очень хочется добить его. Постояв какое-то время с открытой дверцей охладителя и переводя взгляд на свой «алкобар», он громко выдохнул и захлопнул его с треском.

***