Цвет боли: черный

Выясняется это, когда все заканчивается и я просто падаю на ковер, не в силах двигаться вообще. Мне все равно, как это выглядит, что происходит вне комнаты, что вообще творится в мире. Некоторое время мы лежим, совершенно обессиленные, потом Ларс переворачивает меня на спину, наклоняется к лицу:

– Эй, ты жива?

– Не уверена.

– Губу прокусила.

Он слизывает кровь, чуть покусывает пострадавшую губу, но не больше, мы устали, требуется отдых. Или просто передых?..

Скажи мне кто еще пару месяцев назад, что я способна буквально рычать, сидя на парне верхом, обозвала бы придурком. Но, кажется, жизнь способна разрушить еще и не такие «твердые» убеждения…

* * *

– Эй, эй! А ну, пошел вон! Это наше место!

Йен мог себе это позволить: вот так орать на рослого, крепкого парня, потому что они с Якобом стояли на мосту, в то время как парень что-то искал на берегу у самой кромки воды. Была надежда удрать, если тот, кому пригрозил Йен, решит погнаться за нахалом.

Конечно, чисто одетый парень, чья очень приличная машина осталась на дороге у моста, не мог быть конкурентом двух бомжей, обычно промышлявших на берегу. Эти два пенсионера вовсе не были бездомными, у каждого имелось жилье, но, оставшись без работы, они решили вспомнить молодость и немного пожить как хиппи, что летом получилось довольно просто. Почувствовали вкус вольной жизни, втянулись и вот теперь, сами не зная почему, практически бомжевали, ночуя где попало и питаясь благотворительными обедами. Оправдание нашли очень простое:

– Йен, ты представляешь, как вырастет наш счет в банке, пока мы живем на природе и не тратим пенсию!

Глупость, конечно, но что им делать в одиночестве дома? А так вспомнили буйную молодость шестидесятых.

В бездомной жизни прошло лето, потом осень, началась зима…

Сначала парень погрозил кулаком, заметив, как разглядывают его машину старики, потом вдруг замахал им руками:

– Идите сюда!

– Не ходи, – посоветовал приятелю Якоб, на всякий случай прячась за его спиной. Но Йен не из пугливых, во всяком случае, так он сам о себе думал.

Старик смело шагнул к парню:

– Ну, чего тебе?

– Вы часто здесь бываете?

– Нет…

– Ты же сказал, что это ваше место?

– Ну, бываем, а что? – несмотря на воинственный настрой, Йен на всякий случай сделал шаг назад. Мало ли что придет в голову этому накачанному…

– Не находили чего-то необычного?

– Чего это?

Вообще-то, необычное, даже страшное, было – они нашли труп девушки, который сбросили с моста в воду. Сначала увидели какую-то ткань, зацепившуюся за опору моста, решили, что это плед, и даже рассердились на тех, кто разбрасывается такими вещами. Но когда Йену удалось подхватить находку крюком, который у приятелей был припрятан на случай, если посреди реки попадется что-нибудь стоящее, стало ясно, что в ткань что-то завернуто. Содрогаясь от собственной храбрости, они подтащили это нечто ближе к берегу и… Лучше бы оставили там, где было, пусть бы, отцепившись, пошло ко дну, потому что завернутой в большой плед оказалась утопленница. Ни Йен, ни Якоб даже разглядеть женский труп не смогли, но в полицию позвонили, они же законопослушные шведы…

А потом были полицейские с их расспросами: что, да как, да почему? Больше месяца приятели обходили то место стороной, но как преступников тянет к месту преступления, так и их тянуло к мосту.

Теперь вот этот… Он сильный, очень сильный, такой мог одной рукой справиться с Йеном, а второй с Якобом, причем одновременно. Приятели не стали проверять эти возможности и его способность быстро бегать тоже, но и рассказывать о трупе почему-то не стали.

– Так было что?

– Ничего… А ты чего ищешь-то? Что потерял?

Несколько мгновений парень внимательно изучал обветренные лица приятелей, потом фыркнул:

– Запонку!

– Запонку? – изумился Якоб, а Йен уже энергично мотал головой:

– Не, запонки здесь не валялись.

– А что валялось?

– Пустые бутылки… окурки… разная дрянь… не, запонки не валялись.

Парень зло дернул плечом и зашагал к своей машине. Приятели молча наблюдали, как он удаляется.

– А хорошо, что мы ему ничего не рассказали.

– Хорошо, – кивнул в ответ на глубокомысленное замечание друга Йен, – но лучше сюда не ходить. Может, это его девушка была?

– Ага, и он ее потерял.

– Пойдем, ну его, этот мост.

Бомжи поспешно, насколько могли, удалялись от опасного места. Реки и мосты через них, конечно, хорошо, но иногда там встречаются страшные находки…

* * *

Расследование убийства Кайсы Стринберг и ее подруги Бригитты Ларсен, повешенных с попыткой имитировать неудачное БДСМ-самосвязывание, а также Марты Бергер, труп которой ее работодательница Анна Свенссон пыталась выдать за свой собственный, зашло в тупик. Трупов больше, чем в кровавых фильмах Квентина Тарантино, а следствие ни на шаг не продвинулось в раскрытии убийств.

– Что мы знаем? – риторически поинтересовался сам у себя следователь Даг Вангер и со вздохом констатировал: – Ни-че-го!