Цвет волшебства

Вспыхнул ослепительный свет.

Наступила внезапная тьма.

Расплывчатая Ринсвиндообразная фиолетовая тень сжалась в точку и, мигнув, исчезла.

Исчезло вообще всё.

Хрун-Варвар бесшумно крался по коридорам. Свет, падающий сверху, был настолько фиолетовым, что казался почти чёрным. Легкое замешательство прошло. В святилище правила магия, и это всё объясняло.

Это объясняло, почему он, проезжая через мрачный лес, вдруг увидел у обочины сундук, крышка которого была зазывно приоткрыта и выставляла напоказ большое количество золота. Когда же Хрун соскочил с лошади, чтобы забрать сокровища, сундук неожиданно выпустил из-под себя ноги и порысил в лес, чтобы через пару сотен ярдов остановиться снова.

Погоня длилась несколько часов, но в конце концов Хрун потерял ящик в этих освещённых дьявольским светом туннелях.

В целом неприятная резьба на стенах и время от времени попадающиеся на пути расчленённые скелеты ничуть не пугали Хруна. Отчасти это объяснялось тем, что он не мог похвастаться особой сообразительностью, да и воображение у него начисто отсутствовало. Кроме того, странные барельефы и опасные туннели были для него в порядке вещей. Он провёл в подобных передрягах значительную часть своей жизни, отыскивая золото, демонов или страдающих девственниц и освобождая оных от хозяев, жизни и, по меньшей мере, от одной из причин их страданий.

Полюбуйтесь, как мягко Хрун прыгает мимо подозрительного входа в туннель. Даже в фиолетовом свете его кожа отливает медью. Его особу украшает большое количество золота в форме ножных и ручных браслетов, но в основном он обнажён, если не считать набедренной повязки из шкуры леопарда. Эту шкуру он раздобыл в насыщенных испарениями лесах Очудноземья, прикончив её владельца голыми зубами.

В правой руке Хрун сжимает магический чёрный меч по имени Кринг, который выкован из молнии и обладает душой, но терпеть не может ножен. Хрун украл этот меч всего три дня назад из неприступного дворца архимандрита Б'Итуни и уже жалел об этом. Кринг начинал действовать ему на нервы.

— Говорю тебе, он свернул в последний проход справа, — прошипел Кринг голосом, похожим на скрежет железа о камень.

— Замолчи!

— Я только сказал, что…

— Заткнись!

А в это время Двацветок…

Заблудился. Впрочем, это он и сам понял. То ли здание было гораздо больше, чем казалось с виду, то ли он забрался в какое-то громадное подземелье, хотя ни по каким ступенькам вроде бы не спускался… То ли внутренние размеры храма напрочь отказывались подчинятсься основному правилу архитектуры — судя по всему, изнутри храм был больше, чем снаружи. И к чему эти странные светильники? Они имели форму восьмигранных кристаллов, закреплённых через равные промежутки на стенах и потолке. Неприятное свечение, исходящее от них, не столько озаряло, сколько подчеркивало темноту.

«А тот, кто вырезал на стене эти барельефы, — подумал добросердечный Двацветок, — вероятно, слишком много пил. Годами».

С другой стороны, это было захватывающее место. Создавалось такое впечатление, что строители храма буквально повернулись на цифре восемь. Пол представлял собой сплошную мозаику из восьмиугольных плиток, стены и потолки коридора были переломлены так, что, если сосчитать все плоскости, у коридора получалось восемь граней. Даже камни, выглядывающие из-под штукатурки, были восьмигранными.

— Мне это не нравится, — заметил бес-живописец из своей коробки, висящей у Двацветка на шее.

— Почему? — осведомился турист.

— Здесь жутко.

— Но ты же демон. Откуда тебе знать, что жутко, а что — нет? Что такое «жутко» для демона?

— Ну, — осторожно сказал бес, боязливо оглядываясь по сторонам и переминаясь с когтя на коготь. — Вещи. Всякие штуки.

Двацветок смерил его строгим взглядом.

— Какие вещи?

Бес нервно кашлянул[7].

— О, вещи… — с несчастным видом сказал он. — Дурные вещи. Вещи, о которых не говорят, — вот что я пытаюсь донести до тебя, хозяин.

— Жаль, Ринсвинд куда-то запропастился, — устало покачал головой Двацветок. — Он бы что-нибудь придумал.

— Это он-то? — презрительно переспросил бес. — Он бы носа сюда не сунул. Волшебники на дух не переносят число восемь.

Он виновато прихлопнул лапой рот.

Двацветок посмотрел на потолок.

— Что это было? — осведомился он. — Ты что-нибудь слышал?

— Я? Слышал? Нет! Ничего! — отказался бес и, юркнув в коробку, захлопнул дверь.

Двацветок постучал по ней. Дверка приоткрылась.

— Как будто камень покатился, — сообщил турист.

Дверь с грохотом хлопнула. Двацветок пожал плечами.

— Наверное, здание разваливается на куски от старости, — сказал он сам себе и, поднявшись на ноги, крикнул: — Эй, здесь кто-нибудь есть?

«ЕСТЬ, Есть, есть», — ответили тёмные туннели.

— Э-ге-гей! — попробовал он.

«ЭЙ, Эй, эй».

— Я точно знаю, что здесь кто-то есть, я только что слышал, как вы играете в кости!

«КОСТИ, Кости, кости».

— Послушайте, я всего лишь…