Читаем Цветаева без глянца полностью

Цветаева без глянца

Мне нет дела до себя. Меня — если уж по чести — просто нет. Вся я — в своем, свое пожрало. Поэтому тащу человека в свое, никогда в себя, — от себя оттаскиваю: дом, где меня никогда не бывает. С собой я тороплюсь — как с умываньем, одеваньем, обедом, м. б. вся я — только это: несколько жестов, либо навязанных (быт), либо случайных (прихоть часа). Когда я говорю, я решаю, я действую — всегда плохо. Я — это когда мне скучно (страшно редко). Я — это то, что я с наслаждением брошу, сброшу, когда умру. Я — это когда меня бросает МОЕ. Я — это то, что меня всегда бросает. «Я» — всё, что не Я во мне, всё, чем меня заставляют быть. И диалог МОЕГО со мною всегда открывается словами:

«Вот видишь, какая ты дура!» (Мое — мне.)

* * *

И — догадалась: «Я» ЭТО ПРОСТО ТЕЛО… et tout се qui s’en suit[165]: голод, холод, усталость, скука, пустота, зевки, насморк, хозяйство, случайные поцелуи, прочее. Всё НЕПРЕОБРАЖЕННОЕ.

* * *

Не хочу, чтобы это любили. Я его сама еле терплю. В любви ко мне я одинока, не понимаю, томлюсь.

* * *

«Я» — не пишу стихов [8; 317].

Марина Ивановна Цветаева:

16 февраля 1936. Если бы мне на выбор — никогда не увидать России — или никогда не увидать своих черновых тетрадей (хотя бы этой, с вариантами Ц<арской> Семьи) — не задумываясь, сразу. И ясно — что.

Россия без меня обойдется, тетради — нет.

Я без России обойдусь, без тетрадей — нет.

Потому что вовсе не: жить и писать, а жить-писать и: писать-жить. Т. е. всё осуществляется и даже живется (понимается <…>) только в тетради. А в жизни — что? В жизни — хозяйство: уборка, стирка, топка, забота. В жизни — функция и отсутствие. К<отор>ое другие наивно принимают за максимальное присутствие, до к<отор>ого моему так же далёко, как моей разговорной (говорят — блестящей) речи — до моей писаной. Если бы я в жизни присутствовала… — Нет такой жизни, которая бы вынесла мое присутствие [6; 605].

Марина Ивановна Цветаева. Из письма В. А. Меркурьевой. Москва, 31 августа 1940 г.:

Мне очень мало нужно было, чтобы быть счастливой. Свой стол. Здоровье своих. Любая погода. Вся свобода. — Всё. — И вот — чтобы это несчастное счастье — так добывать, — в этом не только жестокость, но глупость. Счастливому человеку жизнь должна— радоваться, поощрять его в этом редком даре. Потому что от счастливого — идет счастье. От меня — шло. Здорово шло. Я чужими тяжестями (взваленными) играла, как атлет гирями. От меня шла — свобода. Человек — вдруг — знал, что выбросившись из окна — упадет вверх. На мне люди оживали как янтарь. Сами начинали играть [9; 688].

Марина Ивановна Цветаева. Из записной книжки 1919–1920 гг.:

У меня только одно СЕРЬЕЗНОЕ отношение: к своей душе. И этого мне люди не прощают, не видя, что это «к своей душе» опять-таки — к их душам! (Ибо что моя душа — без любви?) [12; 138]

Марина Ивановна Цветаева.Из записной книжки 1925 г.:

Душа — охотник, охотится на вершинах, за ней не угонишься. Моя тяга в горы (физическая!) только желание <пропущено одно слово>. День встречи с моей душой был бы, думаю, день моей смерти: непереносимость счастья [10; 340].

Краткая летопись жизни и творчества Марины Цветаевой

1892, 8 октября (26 сентября старого стиля). В доме профессора Ивана Владимировича Цветаева и его жены Марии Александровны (урожденной Мейн) родилась дочь Марина.

1894. Рождение сестры Анастасии.

До 1902. Жизнь между Москвой и Тарусой на Оке.

1902. В связи с болезнью матери живет за границей.

1902–1903. В Италии, в «Русском пансионе» в Нерви.

1903–1904. В Швейцарии, в пансионе Лаказ в Лозанне.

1904–1903. В Германии, в пансионе Бринк, во Фрайбурге.

1905. Возвращение в Россию. Жизнь в Крыму. Первая русская революция. Революционные стихи (не сохранились).

1906. Переезд семьи в Тарусу. Смерть М. А. Цветаевой. Москва.

1907–1910. Цветаева учится в гимназиях фон Дервиз и М. Г. Брюхоненко, совсем оставляет учебу после 7-го класса.

1910.

Выход сборника стихов «Вечерний альбом». Знакомство с М. А. Волошиным.

1911. Первое лето в Коктебеле у Волошиных.