Цветочки Александра Меня. Подлинные истории о жизни доброго пастыря

Наша община (малая группа) стала собираться с 1978 года. Состав её складывался в основном по территориальному признаку. Нельзя не считаться с гигантскими расстояниями в Москве. И поэтому малые группы новодеревенского прихода объединяли прихожан, живших либо в одном районе, либо на одной ветке метро, словом, в досягаемой близости. И только одному человеку приходилось ездить на противоположный конец Москвы: нашему руководителю, брату отца Александра Павлу Меню. Батюшка благословил нас изучать Ветхий Завет и поставил руководителем Павла, хорошо знающего иврит и Священное Писание. К сожалению, занятия с ним продолжались недолго: всего две зимы. Но группа не распалась, хотя состав её из года в год обновлялся. Так и должно быть. Малые группы воспитывали в своей среде самостоятельных христиан, способных возглавить новую общину. Так птенцы, поднявшиеся на крыло, должны улететь, чтобы вить новые гнезда.

Лион Измайлов

После службы либо в кабинетике у отца мы общались с ним с глазу на глаз, либо у Зои Афанасьевны (Маслениковой. – Ю.П.) собирались все вместе. Зоя Афанасьевна, скульптор, снимала избу по соседству. Время было – 1981 год. И за такое собрание можно было запросто вылететь не только с работы, но и из Москвы. Андрея Черняка потом таскали и вынуждали уйти с работы. А самого отца Александра могли за такие собрания просто посадить, поскольку подобное было запрещено. И нет сомнения, что сюда просачивались стукачи. Никакого вина на этих посиделках не было. Приносили кто что мог: пироги, конфеты, сыр. Готовился чай, сидели, говорили, но в основном слушали отца Александра. Потом после общего чаепития отец разговаривал с каждым в отдельности, уединяясь в соседней комнатке. У каждого были свои личные вопросы, а он во всех этих вопросах заинтересованно и терпеливо разбирался. Как же это заманчиво – переложить все свои трудности на чужие плечи. Спросить совета, чтобы не самому потом за решение отвечать. Но были, конечно, и другие вопросы: кто-то приходил со своей статьей, кто-то со своими стихами, кому-то нужно было понять какой-то религиозный или философский вопрос.

Отец со всеми был приветлив и, я бы даже сказал, ласков. Хмурился, думая перед тем, как решить какой-нибудь жизненно важный вопрос. Он и во время службы – я не раз замечал – вдруг нахмурится, даже, мне казалось, независимо от того, что в это время произносил.

Удивительное дело – кого я там только не встречал! Какие-то старые знакомые, которых сто лет не видел и просто забыл. А они вдруг здесь, в церкви. В то время верующие старались скрывать свою религиозность. А то вдруг на посиделках появилась девица из совсем другого, так сказать, распутного мира. Сидела, внимательно слушала, и замашки свои где-то там оставила, и говорила совсем иначе. Один дурачок вдруг туда зачастил. Нёс ахинею, как и в миру. Я-то бы давно его послал, а отец терпеливо его выслушивал и что-то серьёзно ему объяснял. И парень как-то иначе с ним разговаривал, чем обычно. Удивительное терпение – для каждого найти понятный язык, при этом оставаться самим собой и ни под кого не подлаживаться.

Владимир Илюшенко

Отец Александр, собрав нашу молитвенную группу в 1990 году, сказал: «До сего дня существует представление о христианстве как только о храмовой религии, где человек принимает пассивное участие в службе. Тенденция психологической инерции и наши сложные общественные условия – они сомкнулись. По сути, в Церкви нет общинной жизни. Но Христос основал на Земле вовсе не ритуальную корпорацию для отправления культа – для этого не надо было совершать духовного переворота в истории человечества. Первоначальная община складывалась вокруг таинства, Божественного присутствия. Молитва, милосердие и труд – три момента, составляющие церковную жизнь. Помощь всем людям – это абстракция. Реальная помощь может быть лишь в общине, где люди знают друг друга».

Монахиня Клер (Латур)

9 июля 1989 года, вернувшись из России, матушка Магдалена[18] впервые позволила себе упомянуть на Западе о своих встречах с отцом Александром. Она сказала: «Там, в Москве, он – наш духовный отец, и мы ему доверяем во всём».