Цветок Лилии

– Он написал столько монографий, учебников, пособий! Это очень известный историк, заведующий кафедрой! А еще он закончил наш университет, представляешь? Я так рада, что мы будем учиться у него! – Дора широко улыбнулась, и ее лицо стало похоже на сморщенную картошку. На самом деле она довольно красивая, как отметила Лиля. Только ее пухлый нос время от времени красный, а глаза посажены чересчур близко друг к другу.

В какой-то момент Лиля потеряла нить ее рассуждений, кажется там было что-то о философии и кураторе их группы, но она уже не могла ее слушать.

– Ладно, мне в другую сторону! Рада была познакомиться, – она расплылась в улыбке, и Лиля улыбнулась ей в ответ, но лишь из вежливости и с долькой насмешки от ее причудливых картофельных морщин.

Идти обратно в серую прокуренную квартиру Лиле совсем не хотелось, но она договорилась с бабой Ниной, что они встретятся после собрания. Уже на днях она собирается уезжать домой, и тогда Лиля окончательно останется одна в этом городе. Баба Нина вышла из автобуса и широко улыбнулась Лиле, обняв ее за плечи.

– Ну как первый день? – спросила она бодрым голосом.

– Ничего особенного. Рассказали, как будем учиться. Лекции начнутся только завтра.

– Как люди? Как преподаватели?

– Люди как люди. Из преподавателей к нам только на пять минут забежала одна, поздороваться. Пока нечего рассказывать.

– Подружись с кем-нибудь. Не надувай губы, как ты это любишь делать. Друзья не появятся, если будешь на всех огрызаться!

– Огрызаться? – Лиля рассмеялась. А потом к ней пришло осознание, и она будто со стороны увидела сегодняшний разговор с Дорой. Она ведь действительно просто была дружелюбна, но из-за привычки Лили всех отталкивать, она не сразу это поняла. – Ладно, я попробую, – пообещала Лиля.

– Вот и славно. Отец как? Не обижал тебя?

– Нет, все нормально. Думаю, мы уживемся, – соврала Лиля. На самом деле от каждого непонятного шороха за дверью ее бросало в дрожь. Комната, которая изнутри запиралась на щеколду, – была единственным местом, где она могла чувствовать себя более-менее расслабленно, а войти на кухню, наоборот, было целым представлением кучи страшных воспоминаний и неприятных ощущений.

– Дай бог.

Дома отец возился в комнате Лили – собирал новую кровать.

– Спасибо большое! – сказала Лиля, обращаясь к бабе Нине. Она восторженно оглядела каркас, прислонилась к стоявшему у стены матрасу, отметив его мягкость, и уже представляла, как будет нежиться на нем этим вечером.

– Не за что, внучка, – она приобняла Лилю за плечо. – Это мой тебе подарок к первому сентября. Бабушка Аня была бы рада.

– Подарок? – взревел отец. Улыбки сошли с лиц. – Ну да, конечно, – он почесал затылок, надеясь разрядить атмосферу, – у меня тоже есть… небольшой.

Лиля и баба Нина удивленно переглянулись, зная на какие подарки способен отец.

– Я пойду заварю чай, – Лиля поспешила на кухню.

Обезвреженная заначка под раковиной, напоминая о своем существовании, обожгла Лилину кожу, как только та вошла на кухню. Лиля не особо любила общаться с людьми, находиться в толкучках или разговаривать с незнакомцами, но атмосфера первого дня в университете казалась в сто раз спокойнее, нежели то, что Лиля чувствовала, находясь в этой квартире. Поржавевший чайник засвистел на газовой плите. Лиля разлила кипяток в три кружки с заварочными пакетиками.

Она подошла к своей комнате и хотела было позвать всех к столу, но осеклась. Баба Нина и отец разговаривали нервным полутоном. Лиля прильнула ухом к закрытой двери.

– Ты обязан! – зло шептала баба Нина. – Она еще ребенок! Бедняжка осталась совсем одна.

– Ей скоро восемнадцать, никакой она не ребенок. И она не одна! – взревел отец.

– Ты ничего не понимаешь. Ей до сих пор снятся кошмары. – Лилю обдало жаром, откуда баба Нина об этом знает? – Ты не представляешь каково ей было пережить все, что ты натворил, – продолжала баба Нина.

– Думаешь мне было легко? Меня каждый день запугивали разными статьями, обещали приплести ко всем нераскрытым делам, я лишился работы, лишился семьи!

– Семью ты сам угробил.

– Нет! – отец сорвался на крик, Лиля подскочила на месте, и дверь предательски скрипнула.

Они услышали. Лиля неуверенно просунула голову в проем.

– Чай готов, – дрожащим голосом сказала она.

Баба Нина кинула на отца осуждающий взгляд.

– Пошли, дорогая, – она взяла Лилю под руку и направилась за стол.

За чаем никто не проронил ни слова. Отец пропал в своих мыслях и даже не спросил, как у Лили прошел день. Ложки скрежетали, катаясь по стенкам кружки, когда кто-нибудь делал глоток. Глубокий выдох, стакан ударяется о стол. Баба Нина помешивала сахар, хотя он уже давно растворился. Холодильник задребезжал, и Лиля вспомнила, что еды дома совсем нет.

Обрадованная предлогом сбежать, она убрала недопитый чай в раковину и сообщила:

– Я схожу в магазин, что-нибудь надо? – Отец, не моргая, смотрел в невидимую точку. – П-пап? – вдруг возникло желание помыть язык с мылом, будто сказано что-то неприличное.