Цветок папоротника

Однако если на пути ручейка не бросать камешки, он рано или поздно выведет к реке. Пришло время, и, возвращаясь из очередного похода, Авенан встретил прекрасную девушку по имени Зейда. Она была знатна и очень строптива. Несмотря на то, что они полюбили друг друга, женская гордость не позволяла ей сразу ответить согласием на просьбу стать его женой. Ее родителям эта норовистость пришлась по душе: значит, дочь строга и скромна. Матери Зейды, Крептиде, жених и вовсе пришёлся не по вкусу. "Воин как ветер в поле, – размышляла она, – сгинет в битве на много лет и превратит жену, если не в настоящую вдову, то в соломенную. А упрямство Зейды может легко отпугнуть чужеземца".

Как было положено в те стародавние времена, претендент в женихи был подвергнут всяческим хитроумным и изощрённым испытаниям, будь то поиск молодильных яблок среди самых обычных или попытка угадать желание отца девицы и доставить это в течение трёх дней. Сражение же с драконом, с коим в тот момент был заключён мир, недолго думая, заменили боем с василиском, благо их поголовье не переводилось в краях. Из всех переделок Авенан вышел победителем. В конце, чтобы навек искоренить сомнения у будущих родственников и окончательно покорить суженую, он у всех на виду, помогая себе лишь кинжалом, лихо взобрался по каменной стене на высокую башню, где сидела Зейда, и поцеловал её.

На свадьбу, которую по обычаю справляли на родине невесты, съехались все члены семей новобрачных. Гуляли целую неделю, соблюдая каждую традицию и самый незначительный ритуал. Все были счастливы и довольны, кроме двух женщин: Элюзины и Крептиды.

Узнав историю сватовства своего сына, Элюзина посчитала, что невеста не проявила должного почтения и восторга, не согласившись сразу же выйти замуж. Чем больше она смотрела на невестку, тем отчаянней ей не хотелось, чтобы та вошла хозяйкой в замок и стала матерью её внуков, ведь поганая кровь проникнет и будет течь в их жилах. "А раз так, – решила Элюзина, – недостойны молодожёны всех тех благ, обычно желаемых на таких празднествах".

Когда дошла её очередь поздравлять молодых, она встала и, как положено, протягивая невесте кубок, доверху наполненный вином, произнесла:

–Пусть Ваши дети навек будут недосягаемы, как и их мать.

Тут один захмелевший остряк крикнул невпопад:

–В особенности для женихов!

–Да, именно так, – прошептала Элюзина, сделал глоток и передала кубок Зейде.

Не подозревая о коварном умысле болотной феи, невеста пригубила напиток. Однако Авуор, заподозривший неладное, невзирая на традиции, встал со своего места, подошёл к невесте и протянул апельсин, проткнутый шариками гвоздики. Растерявшейся Зейде ничего не оставалось, как принять преждевременный дар свёкра и съесть вместе с кожурой.

Элюзина щёлкнула со злости зубами: ей хотелось, чтобы заклятье действовало вечно, а непутевый муженёк взял да все испортил – теперь был риск, что замысел рано или поздно пойдет прахом.

А в это время Крептида, разгневанная непочтительным поведением новых родственников, больно ткнула дочку в бок так, что та чуть не подавилась вином, и презрительно сказала:

– Видишь, они ни во что не ставят ритуалы, а это чревато неприятностями, и, знаешь, твои дети будут приносить беды другим. Помяни мое слово!

Авенан, ушей которого коснулись слова тещи, нежно сжал пальцы любимой, молча умоляя ее не обращать внимание на жестокие слова, проникнутые суеверием, ведь их любовь – это главное.

Как бы то ни было, молодожёны зажили счастливо, уверовав, что вопреки нарушениям ритуала свадебного пира, их семью, как и положено, до рождения первенца оберегает двойное родительское благословение.

Через девять месяцев после свадьбы у них родилась дочь. Девочка была весела, красива и ярка, что тот апельсин с гвоздикой. Над именем никто не задумывался: ее назвали Лика – красота, радующая сердце.

Вправду, сердца Элюзины и Крептиды смягчились. Первая была довольна, что ребёнок от нежеланной невестки оказался женского пола, а значит, никогда не встанет во главе рода, вторая просто обрадовалась внучке. А слова, произнесённые на свадьбе, обеими давно забылись.

Шли годы. Родители не могли нарадоваться на своего единственного ребенка. Лика выросла красавицей, с лица которой не сходила улыбка. Однако больше чем наряды, самоцветы и женихи её увлекали книги и садоводство: дни напролёт она копалась в саду, стремясь создать самые морозостойкие и плодоносящие круглый год сорта вишен и яблонь, чем и прославилась на всю округу.

Один лишь Авуор, так и не забывший поступка Элюзины, ожидал какого-то подвоха, который не замедлил проявиться.