Цветок среди кирпичей

Обычное явление. В этом нет ничего не обычного. Только Любе казалось, что ее мир разбился на мелкие осколки. Вроде все осталось как прежде, но что-то изменилось. Трудно было разобраться и понять, в чем произошли изменения, но они произошли. Может, эта была последняя ступень ко взрослой жизни?

— Люба, — позвал ее Стас.

— Все нормально. Наверное, немного в шоке. — она села. Оглядела поляну. — А где мое белье?

— Давай еще поплаваем. Мышцы разомнем.

— Да. Только…

— Ты и так хороша. — он протянул ей руку, помогая подняться. Люба невольно посмотрела на полотенце, где осталось небольшое пятно крови.

— Я думала больше будет.

— У всех по-разному.

— А ты раньше…

— В школьные года два раза с девочками развлекался. Один раз оба были выпивши сильно. Почти не поняли, что произошло. Второй раз я ей нравился. Она мне так себе. Но против я не был. Никогда не заморачивался на эту тему.

— Я поняла, что тебе все равно было кто с кем и когда. Ты какой-то не ревнивый.

— К жизни проще отношусь. Сам не ангел, так почему я должен требовать такого поведения от других?

Они плыли наслаждаясь, как вода ласково проходится по уставшим мышцам. Было тихо и приятно.

— Домой? А то уже есть хочется и спать. День тяжелый был. И темнеет уже. — предложила Люба.

— Домой. — согласился Стас. Люба обыскала всю траву в округе, но так и не смогла найти трусы. Лифчик был мокрый, поэтому надевать его она не стала.

— И где они?

— Похоже, уплыли. — как-то виновато улыбнулся Стас. — Откинул слишком далеко.

— Ладно, чего уж делать. — Люба усмехнулась. Забавно потерять девичество вместе с трусами. Оригинально.

Усталость навалилась неожиданно. Начало знобить. Домой они вернулись после заката. Пока Стас ставил машину в гараж, Люба же пошла домой. Взяла вещи и ушла в душ. Что-то готовить уже не было сил.

— Люб, ты ужинать будешь? — спросил ее Ярик, когда она вышла в коридор.

— Буду. Еще кофе хочу. Сделаешь? — падая на стул, спросила она.

— Сделаю. Выглядишь устало.

— Сегодня тимуровцами работали на добровольных началах. — ответила Люба.

— Отец что-то говорил на эту тему. Поэтому и попросил чего-то приготовить.

— Ты меня спасаешь. А то померла бы голодной смертью.

Хлопнула дверь. Вернулся Стас. Он быстро прошел на кухню. Люба насторожено посмотрела на него, гадая, что случилось. Выглядел он серьезно. Взял ее за руку. Достал из кармана кольцо. Тонкий серебряный ободок. Секунда и оно уже было на пальце удивленной Любы.

— В первых числах октября распишемся. Пышной свадьбы не обещаю, но скромно отпразднуем. — сказал он, целуя ее в щеку, и пошел в душ. У Любы просто пропал дар речи. Ярик молчал о чем-то задумавшись.

— Значит свадьба? — спросил ее Ярик.

— Получается так. — ответила Люба, которая ошарашенно смотрела на колечко. — Я не думала, что он серьезно.

— Забавно. Была сестренкой, а станешь мачехой? — нервно рассмеялся Ярик.

— Как была Любой, так ею и останусь. — устало ответила она. — Будешь отговаривать?

— Нет. Я решил не лезть. Сделаю, как бабушка. Буду наблюдать со стороны. Это ваши жизни и ваши ошибки. Свою голову на чужие плечи не поставишь.

— Это она тебе сказала?

— Да. Но я с ней согласен.

Люба даже не запомнила, что ела. Только кофе взяла с собой в комнату. Свадьба, роспись. Куда он так торопится? Хотя вроде жаловаться не на что. Стас о чем-то разговаривал на кухне с Яриком. Потом зашел к ней и закрыл дверь. Окинул взглядом комнату.

— Кровати сдвинем. Неудобно на полуторке спать вместе. — сказал он.

— Я думала когда предложения делают, то ответа спрашивают.

— Ты хочешь отказаться? Смысл? — двигая кровать, спросил он.

— Мы теперь вместе. Тебе со мной нравится. Мне тоже. Чего тянуть? Два месяца, чтоб проверить чувства и уживаемость нам хватит. Или тебя что-то не устраивает? — ложась рядом, спросил он.

— Устраивает. Только кто-то говорил, что не будет торопиться.

— Я и так стараюсь все медленно делать. Сколько лет я мечтал, чтоб ты со мной была. Дал тебе вырасти, не стал трогать, как только ты приехала. Свое слово я держу. — закинув за голову руки, посмотрел на нее Стас. — Даже нашел вариант, как тебе вернуть квартиру. Я на тебя свою перепишу. У меня два года назад мать родная умерла. Квартира мне перешла. Сейчас там Наташа живет с детьми и мужиком. Но это временно. Дурость пройдет, за ум возьмется. Может, сюда вернется. По факту метры мои. У Ярика квартира в Москве. Там Розетта живет. Я ее выгонять не стал. Все равно идти ей только на улицу. Она же совсем плоха. Скоро подохнет при том образе жизни, что ведет. Вся сгнила уже. Но квартира Ярика. Восемнадцать ему стукнет, тогда и сплавлю его туда. Моя халупа ему не нужна.

— А мне нужна?