Цветок Запада

— Тай, мы должны отдать его в руки правосудия, — сказал Ренальд. — Генрих должен сам судить его. Король, наверно, лишит его состояния и отправит в изгнание. Тогда мы от него окончательно избавимся.

Фицроджер не ответил ему. Он отпустил Имоджин и пошел вперед к опушке леса.

Она в первый раз как следует рассмотрела мужа и поняла Рональда. У Фицроджера было разбито лицо. Значит, его сильно избили после того, как она ушла с Ворбриком. Но дело было не в этом — он двигался с большим трудом. Стрела сильно повредила его правую руку. И счастье, если удар дубиной по левому плечу не раздробил ключицу. К тому же он с трудом волочил правую ногу.

Сейчас Тайрон был не в состоянии сражаться с кем-либо, тем более с Ворбриком. Но Имоджин понимала, что было бы бесполезно говорить ему об этом. Она молила Бога, чтобы кто-то из людей Фицроджера убил Ворбрика сразу же после того, как они взяли его в плен. Если бы она заранее подумала об этом, то приказала бы прикончить его на месте.

Имоджин ничего не могла разглядеть сквозь плотную завесу тумана, кроме того, ничего не было слышно. Что же происходит у скалы? — подумала она.

Они стали спускаться вниз с холма. Имоджин, волнуясь, шла рядом с Фицроджером, Ренальд следовал за ними.

— Тебе сильно досталось по плечу, — заметил Ренальд, но Фицроджер ему ничего не ответил.

— Что у тебя с ногой? — спросил де Лисл.

— Просто затекла.

— Мне кажется, что и твоя правая рука затекла тоже.

— Туда ему попала стрела, — сказала Имоджин.

— Тай… — протестовал Ренальд.

— Нет!

В этом был весь Фицроджер. Имоджин начала молить Бога, чтобы Ренальд опять так ударил Фицроджера, чтобы тот потерял сознание и не смог совершить еще один сумасшедший поступок. Ренальд сделал это в потайном ходе. К сожалению, сейчас он до этого не додумался.

Они нашли Ворбрика прижатым к подошве утеса, похожего на разъяренного медведя, окруженного собаками. И подобно затравленному зверю, он уже раскроил голову одному из людей Фицроджера. Неподалеку от него валялось мертвое тело, и клинок его огромного меча при свете факелов отливал красным.

Фицроджер двинулся вперед, а Имоджин пошла за ним следом. Когда Ворбрик увидел Фицроджера, он стал грязно ругаться.

— Я повяжу кишки моих людей вокруг их глоток!

— Они старались сделать все, что только было в их силах, — почти вежливо сказал Фицроджер.

Ворбрик выпрямился и вызывающе спросил:

— Ну, Ублюдок? Что теперь?

— Я убью тебя. Тебе пора отвечать на том свете за твои многочисленные грехи, но умрешь ты за то, что коснулся моей жены!

Ворбрик захохотал.

— Я сделал больше, чем только коснулся ее! Она не рассказала тебе, что случилось? Конечно нет. Я уверен, что она солжет…

— Она не станет лгать. Мне наплевать на то, что случилось, но тебе все равно придется заплатить за все содеянное! Защищайся! Подать мне щит! И ему тоже!

Слуга неохотно отнес щит Ворбрику. Имоджин отвела в сторону Фицроджера.

— Это просто безумие, — шептала она. — Повесь его. Он этого заслуживает!

— Я обещал тебе, что убью его, — спокойно возразил ей любимый.

— Воспользуйся веревкой, — настаивала Имоджин.

— Нет.

— Я отказываюсь от своего условия. Пусть король разберется с ним.

— Нет, он должен умереть от моей руки. Тут Имоджин захотелось как следует стукнуть мужа по спине.

— Ты просто в плачевном состоянии! — протестовала Имоджин. — У тебя ранена рука, и чудо, если удар дубинкой не переломил тебе ключицу!

— Молчи и стой подальше отсюда, как положено послушной жене! — приказал ей Тайрон.

Имоджин со злостью смотрела, как, сильно прихрамывая, он отошел в сторону. Если бы она была уверена, что его люди будут повиноваться ей, она бы приказала скрутить Фицроджера и держать привязанным к дереву, пока она сама не повесила бы Ворбрика.

Но они ведь не послушаются меня, подумала Имоджин. Потом у нее в голове мелькнула новая мысль, приведшая ее в ужас.

Пока она еще сохраняла хоть малейшее присутствие духа, Имоджин подобрала камень размером с кулак и, сильно размахнувшись, швырнула его в незащищенную голову мужа.

Она не собиралась убивать его и в какой-то момент подумала, что слишком слабо стукнула его, но Фицроджер покачнулся и повернулся к ней. В глазах у него бушевала ярость. Потом он упал к ее ногам.

Глава 19

— Клянусь ранами Христовыми! — с ужасом воскликнул Ренальд. На лицах людей было выражение потрясения и испуга.

На всех, кроме Ворбрика. Он закатился хриплым смехом и сказал:

— Ты знала, что он не сможет победить меня, да?

Имоджин повернулась и посмотрела на Ворбрика.

— Убейте его! — холодно приказала она воинам. — Мне все равно как! Просто убейте его!

Наступила жуткая тишина, потом человек с луком натянул тетиву и пустил стрелу. Проклиная всех и вся, Ворбрик отразил ее щитом. Но в это время в него попала другая стрела.

Она вонзилась ему в руку. Имоджин увидела, как вскоре Ворбрик так же ощетинился стрелами, как это случилось с Фицроджером. На Ворбрике не было способной защитить его от стрел кольчуги.

Ворбрик не был трусом. Он пытался защищаться, но люди с ледяным выражением глаз пускали в него стрелу за стрелой.