Цветок Запада

— Нет! — вскрикнули хором Имоджин и Ланкастер.

Ворбрик опять захохотал.

— Ублюдок, ты меня смешишь! Сражайтесь, если хотите. Но кто бы ни выиграл, я получу свою долю этого сокровища.

Имоджин в ужасе прикрыла глаза. Она понимала, что он имел в виду не золото.

Сможет ли она пережить насилие? Девушка понимала, что если этот акт физически не убьет ее, то она потом должна будет выжить и постараться обо всем забыть, но Имоджин не была уверена, что способна на это. Она также понимала, что, если будет жив Фицроджер, он не допустит, чтобы это случилось у него на глазах.

«Есть особое удовольствие слышать, как вопит испуганная девственница, когда ты пронзаешь ее», — эхом отдавались у нее в голове слова Ворбрика. Да, я и есть та самая испуганная девственница, подумала она.

Имоджин не понимала, что слишком тесно прижалась к Фицроджеру, пока он осторожно не отстранил ее. Она открыла глаза и увидела, как он поправляет щит.

На графе была надета кольчуга. Он, видимо, собирался скакать вслед за королем. Но вид у него был совершенно не воинственный.

У Имоджин даже проскользнуло чувство жалости к нему, но оно было слишком мимолетным. Она еще не все до конца осознала, но ведь он предал ее и пытался убить Фицроджера. Имоджин теперь почти не сомневалась, что это он убил отца, и скорее всего, за то, что тот отказался отдать ее за него замуж.

Вдруг Имоджин подумала, что если это было так, то отец уже решил, что отдаст ее руку Фицроджеру. И еще она подумала, что если они встречались, то могли понравиться друг другу. Кто мог отрицать, что они никогда не видели друг друга?

В первый раз она также задумалась о причинах смерти Джералда из Хантвича. Так много смертей, и все они были как бы кем-то организованы. Не приложил ли к этому руку граф Ланкастер? И все только для того, чтобы получить ее, а не сокровища Каррисфорда, если судить по соглашению, заключенному между ним и Ворбриком. Но потом она оценила сложившуюся ситуацию и поняла, что Ланкастер собирается обмануть Ворбрика так же, как и тот его.

Когда она опомнилась, Ланкастер продолжал протестовать. Имоджин заметила, что среди разбойников были его люди, и они напуганы, ведь граф должен был умереть, и они все заранее догадывалась об этом. Но каким образом это могло помочь ей и Фицроджеру?

Ворбрик вытащил меч и стал колоть Ланкастера в спину.

— Ну, сражайся, милорд граф, или я приколю тебя сам!

— Вы не можете это сделать! — бушевал граф. — Убейте его, и все! Какой вам толк, если он станет сражаться со мной?

— Какой мне толк, если я сразу же прикончу его? Ланкастер, я заключил с вами союз потому, что ваш врач помог опоить охрану и открыть для моих людей ворота Каррисфорда, когда умер лорд Бернард. Вот и все, что вы смогли организовать. Ваши люди не смогли удержать наследницу. Она должна была одурманенная лежать в постели и тепленькой поджидать меня!

Имоджин от изумления не смогла какое-то время даже дышать. Она не представляла, как это ей удалось ускользнуть из расставленной для нее сети.

— Я никогда не давал вам никаких гарантий, — продолжал возмущаться граф. — Это от вас она сумела удрать! И сегодня я тоже выполнил обещание. Не моя вина, что его люди не стали пить вино…

— Как бы там ни было, она в моих руках, и она отведет меня в свою сокровищницу, — Ворбрик криво улыбнулся Имоджин. — Мне кажется, что ради спасения Фицроджера она согласится на это с большим удовольствием, чем если бы в опасности были вы. Я прав, цыпленочек?

Надо делать все что угодно, лишь бы спасти Фицроджера, подумала Имоджин.

— Да, я согласна.

— И ты добровольно ляжешь со мной в постель, чтобы спасти его, не так ли? — злорадствовал Ворбрик.

Имоджин не смогла сдержать рыдания, но подтвердила:

— Да.

Фицроджер повернул голову и посмотрел на нее. Лицо его было бесстрастным, но, как ей показалось, между ними словно бы проскочил разряд молнии.

— Забирайте сокровища, Ворбрик, и немедленно покиньте Англию, тогда я не стану преследовать вас. Если вы сделаете что-то иное, обещаю: умирать вам придется в страшных муках, — грозно заявил Фицроджер.

В ответ Ворбрик стал издеваться над ним.

— Кукарекай, петушок. Шпор-то у тебя нет!

Он сильно ткнул мечом в спину Ланкастера.

— Сражайся!

Граф завопил и вынул меч из ножен. У него от страха были широко раскрыты глаза, и он, спотыкаясь, двинулся вперед.

Сражение продолжалось довольно долго, и Имоджин боялась, что Фицроджер может потерять сознание от слабости, но потом она поняла, что он просто хотел помучить графа.

Тайрон ненавидит предательство, и он никогда не разрешит издеваться над теми, кто находится под его покровительством. Но что он мог предпринять против Ворбрика? Он один против целого отряда головорезов? Придет ли к ним кто-нибудь на помощь? Сейчас они были совсем рядом с Каррисфордом, и конечно, их уже должны искать люди Фицроджера. Я бы отдала все сокровища добровольно, чтобы только спасти Фицроджера. Так думала Имоджин, наблюдая за поединком. Но смогу ли я отдать свое тело Ворбрику и продолжать жить после этого?