Цветы из огненного рая

Киттен убрала умывальные принадлежности и неохотно последовала за преподобным, который пригласил ее сесть рядом и помолиться вместе с ним и миссис Хемплмен, затем почитать Библию и послушать умирающую, которая все требовала исповеди. Киттен пришлось узнать обо всех ее мелких прегрешениях. Миссис Хемплмен казалась ей почти святой, но, похоже, Бог мог всерьез разозлиться на человека только за высокомерные мысли. Если не считать подобных мелочей, миссис Хемплмен не в чем было раскаиваться, и преподобный каждый день снова и снова спокойно отпускал ей грехи.

Около полудня Линда опять уснула, и Киттен выскользнула из душного дома и, чтобы оказаться как можно дальше от преподобного отца, углубилась в тенистый лес, раскинувшийся чуть выше пляжа. Мужчины на воде продолжали сражаться с китом, но уже подошли к берегу достаточно близко. Скорее всего, через час или два животное окажется на пляже. Киттен надеялась, что мистер Хемплмен найдет время, чтобы побыть с супругой, прежде чем отправится наблюдать за потрошением. Сегодня состояние Линды тревожило ее: с одной стороны, больная казалась менее вялой, чем в предыдущие дни, с другой стороны, ее физическая слабость просто пугала. Преподобный, который постоянно проверял ее пульс, тоже с тревогой качал головой. Если Линда хотела что-то сказать своему мужу, лучше ей поторопиться.

Киттен снова нарвала большой букет ярко-красных цветов рата, чтобы украсить ими комнату больной. Она как раз закончила и вернулась, когда Линда проснулась.

Она устало взглянула на Киттен.

– Моего мужа… – прошептала она, – и… и священника… Я… Пришло время, малышка, я… я уже слышу ангелов… А ты… ты тоже их слышишь?

Киттен услышала лишь победный клич китобоев, донесшийся издалека. Скорее всего, мужчинам все же удалось вытащить кита на сушу.

– А ты, котенок… Я… думала о тебе и решила, что дам…

Она с трудом перевела дух и хотела продолжить, но прежде, чем ей удалось собраться с силами, в комнату снова вошел преподобный. Должно быть, он выходил перекусить или берег себя от дуновений смерти, которые, как он рассказывал Нони, пронизывали комнату больной. Или же пытался развеяться в объятиях проститутки. Он любил заниматься этим и днем. Киттен содрогалась при мысли о том, что его длинные тонкие пальцы, которые держали ладонь умирающей, только что мяли грудь Нони. Не говоря уже обо всем прочем, что он делал с проститутками.

Священник бросил быстрый взгляд на лежащую на постели женщину, затем испуганно посмотрел на Киттен:

– Дитя, вот и все! Скорее беги вниз и отыщи ее мужа, он, наверное, уже на берегу. А я пока помолюсь с ней. Так хочет Господь, я могу лишь проводить ее в последний путь…

– Но… котенок…

Линда пыталась крикнуть что-то вдогонку Киттен. Судя по всему, она собиралась сказать ей что-то еще. Но Киттен не осмелилась возражать священнику. Выйдя из дома, она бросилась на берег. Между пабом и морем на песке распростерлось дрожащее тело кита, которое окружили взбудораженные мужчины, держащие ножи и крючья. Песок уже начал пропитываться кровью, загорелись первые костры… Киттен старалась не смотреть на животное. Однажды она взглянула в глаза умирающему киту и теперь никогда не сможет забыть этот миг. К счастью, Джордж Хемплмен был здесь. И Киттен не понадобилось ничего объяснять ему. Он сразу же направился к ней, едва увидев ее.

– Девочка… – Джордж Хемплмен никогда не называл Киттен по имени, и иногда та задавалась вопросом, знает ли он вообще, как ее зовут. – Что-то с…

Киттен кивнула.

– Она просила позвать вас, – ответила она и, едва поспевая, бросилась бежать вслед за Джорджем Хемплменом по дорожке к дому.

Добравшись до комнаты больной, они оба с трудом перевели дух. Они могли слышать высокий голос преподобного, читавшего молитву. Судя по всему, миссис Хемплмен была еще жива.

Однако Киттен увидела ее только мельком. Теперь, когда дело явно близилось к концу, Джордж Хемплмен хотел побыть с супругой наедине.

– Подождите снаружи, преподобный! – решительно произнес он, опускаясь на ее постель. – А ты, девочка… Большое спасибо тебе… В последнее время ты очень помогала моей жене, и мы еще поговорим о небольшом вознаграждении…

– Котенок… – прошептала Линда, но супруг не стал ее слушать и, главное, не собирался больше подпускать к ней Киттен.

– А теперь иди, пожалуйста. Для тебя наверняка найдется дело на берегу… или еще где-нибудь… Кажется, Баркер уже спрашивал о тебе. Так что, пожалуйста… – Он махнул рукой, словно прогоняя девочку.

– Я приду позже, фрау Хемпельманн! – крикнула Киттен больной.

Ей не казалось, что Линда вот-вот умрет. Может быть, преподобный отец преувеличивает и вечером она еще позовет Киттен? Так подбадривала себя девочка, выходя из дома. Но в ушах у нее отдавался последний слабый зов старшей подруги: «Котенок…»