Цыганка против пикапера (СИ)

Никогда жизнь не планировала, да и дум в моей голове столько не бывало, а теперь чую, что вот-вот треснет от натуги… Ну не по мне это, только, видать, придётся покумекать, как следует, ведь тяжко будет, пока до Судьбинушки дойдёт, что я получше всех баб вместе взятых буду! Я ведь в отличие от остальных, к нему со всей душою открытой!

А насчёт переломного момента в жизни, я нисколько не слукавила. Доля моя быть той, кто его на нужную дорогу выведет. Как мамка говорит: у меня судьба редкая, — мужику своему путь освещать. Я ж от её этих слов гордилась, а теперь даже не знаю… вон, если бы мне тот же Лев в суженые достался, то я светильником точно не подрабатывала бы.

К тому же обидно, когда твой единственный нос воротит вместо того, чтобы влюбиться как положено, с первого взгляда. И тут ему подсветить приходится. Вроде я со своей задачей вчера спра…

— Моди, ау! — перед глазами летает ладонь Степана. — Не проснулась, что ли, ещё?! — смешливый добрый голос окончательно вырывает из раздумий.

— А? Чего не так? — дёргаюсь и кофий который, оказывается, я до сих пор держала, чуть не выплёскивается на кровать, но Степан вовремя фиксирует мою руку и мягко, без намёка на укор, улыбается.

Зараза его подери… вот знаю, что он со всеми бабами так: с заботой и уважением, а кажется, что только ко мне… Так и хочется забыть обо всём и обмануться. Но, пока, выходит, обманываю я, — прямо со вчерашнего вечера.

Сижу, держу огромную белую чашку с нарисованным ежом под ёлочкой и строю из себя столичную скромницу. Даже благодарно улыбаюсь, чтобы Степану было приятно, а ведь я, кофий этот, на дух не переношу! Хлеще всего, что говорила же ему пару раз об этом, а он, бишь, не привыкла ещё, не распробовала, — пей! Не вслух, но точно так думает, раз не перестаёт совать.

Мне бы кофею́ этого же, но без кофия́. Просто горяченьких сливочек бы с иван-чаем, да мёдом попить! М-м-м…

А если бы ещё и кренделем мамкиным песочным зажевать… — вот где вкуснятина!

Ну ладно, хоть так. Вчера купил для меня сливок. Смешные, на полглотка, — порционные. Поначалу и вовсе без сливок, сплошную горечь пихал. Ещё ведь пихает и признаёт, что это левак какой-то, или лювак… ну, короче, что-то совсем левое…

Н-да, думала обидеться: если цыганка, то что? Хоть говном трави, что ли?! Только, видать, правду говорят: чего не сделаешь ради суженого?

Вот и я себя на месте удерживаю, одёргиваю и молчать заставляю.

Настраиваюсь, — притрётся и легче станет. Ведь сейчас-то мне малость перетерпеть, чтоб прикипеть успел, а дальше он сам без меня жизни не помыслит.

Другое бы дело, то давно бы подскочила, вылила этот кофий в раковину, да шторы пошире раскрыла на утренний город взглянуть. А на уровне горизонта, куда только глаза достанут, выбрала бы место, да рванула поглядеть, что там скрывается, и кто поджидает!

Нелёгкая доля на месте сидеть, да столичную изображать. А у кого легче?

Как вспомню взгляд Степана до и после «преображения» в столичную, так дурно делается.

Понимаю, ведь не я ему нравлюсь, не душа моя, а зацепило его вчера тем, что я одёжкой другим мужикам приглянулась. Инстинкты собственнические в мужике взыграли. Другие хотят, значит, самому брать надо, — тут и к мамке моей не ходи…

— Я пиццу на завтрак заказал, — хвастается он самодовольно.

— Ага, — говорю я, прикидывая, чего на обед сварганить. От этой пиццы у меня изжога скоро будет. Только в ресторане нормально и поели, а дома одна пицца. Это хорошо, что мы в субботу ещё Валькины салаты, оставшиеся с гулянки, доедали.

Мне-то пицца сначала в диковину, ну, а на третий раз уже надоела. Порывалась приготовить чего, но Степан остановил, сказал, что, когда переедем на новую квартиру, тогда и забьём холодильник.

Это он чтобы таскать сумок меньше было. Только я его всё равно совсем не понимаю. Ведь сам говорил, что денег нет, голяк, а за доставку по тысяче каждый раз где-то находит. Это же на три тысячи-то, целую неделю одной колбасой давиться можно! Мне здешняя по вкусу пришлась, пусть Степан на неё и ругается. Всё равно же вкусно! А пиццей этой, мы на три зуба перекусили… Не наелась я без мяса… Я как-то поплотнее покушать люблю.

Эх, холостяк. Чего с него взять?

Мука и картошка, помнится, у него тут имеются. Масло сливочное тоже Валька с запасом притащила. Хоть галушек, что ли, сделаю напоследок, а пицца, так и быть, вместо хлеба заесть пойдёт.

— Моди.

— У? — нет, хлеба бы домашнего или булочек напечь… Да уходить надо, мож и на весь день… Опара убежит, а тесто перекиснуть успеет.

— Странно тебя такой задумчивой видеть.

— Я что, по-твоему, на думанье неспособна?! — возмущаюсь.

— Не на думанье, а на мыслительный процесс, — смеётся, но беззлобно. — Вообще-то, я успел заметить, что ты сначала делаешь или говоришь, а только потом думаешь. Хотя нет, потом просто забываешь. Думают другие. А сегодня притихла. Это из-за того, что ночью было?

— А? — а что было?!

— Извини, увлёкся.

— Ладно, чего уж там… всё равно поженимся, — отмахиваюсь.