Цыганка против пикапера (СИ)

— Валя, ты сама подбила всех нас бросить дела и отправиться отмечать день рождения Льва. Который, к слову, был почти полгода назад, — возмущается Степан, правда, больше тем, что мы с Лёвой спелись, нежели глупым страхом подруги перед подъёмником. Вот и снова кидает на нас недовольный взгляд, но мы с Лёвой — убойная сила! Судьбинушка тут же переобувается! — Нет, вы не подумайте! Я только за. Но приложить столько усилий, чтобы собрать нас здесь, а потом спасовать перед канатной дорогой? — всем видом демонстрирует святое непонимание.

— Как раз в стиле сибирского Валеночка, — улыбается Лев, стараясь не так часто кидать взгляды на любимую девушку. Всё-таки муж рядом, да и самому лишний раз раны бередить не хочется. — Валя, если так боишься, давай вызовем такси. — Мягко продолжает он, и я вижу, как от его слов подруга начинает расслабляться. А вот по Максу ничего не скажешь. Он всё примечает, но в уговоры даже не встревает. Он вообще не стремится заполнить всё её жизненное пространство собой, как это обычно делает большинство влюблённых. — Но учти, потом на катание в горы всё равно придётся подниматься на подобном подъёмнике.

Дела… Когда Лёва говорит, обращаясь к подруге, у него даже голос меняется. Хорошо, что Макс с другой планеты и, даже будучи исключительно внимательным к деталям человеком и замечая всё это, совершенно не придаёт значения.

Дело не в том, что он уверен в себе, просто он знает, что раз подруга выбрала его, значит, уже выбрала. Даже завидно. Я бы тоже хотела с Судьбинушкой такую же степень взаимного доверия, но он пока не заслужил, и я, судя по его глупой ревности к влюблённому в подругу Лёве, тоже.

Подруга окидывает нас троих взглядом, переводит взгляд на Серёжу, потом на отдельно стоящую Леонор и, наконец, с мольбой заглядывает в глаза Макса.

— А… э… а, может быть, мы просто посидим? Ну, как-нибудь так, по-семейному? Отметим с душой? М? — без особой надежды спрашивает у Макса. Тот ничего не отвечает. Эти двое будто глазами разговаривают, и Макс всем видом транслирует, что он готов на всё, что скажет Валя.

Подруга снова смотрит на нас в поиске моральной поддержки. Ведь если все остальные согласятся, будем ждать такси, а катание на лыжах на сегодня обломается.

— Не знаю, как остальные, но я приехал кататься, — неожиданно откровенно отвечает Лёва, вопреки желаниям Вальки. — Слишком сложно выкроить время для такого отдыха, и раз уж ты справилась с непосильной задачей собрать всех нас здесь, жертвуя временем подготовки к собственной свадьбе, ты просто обязана скатиться на горных лыжах! Тебе очень понравится, гарантирую! — подмигивает ей, и она, поддавшись на его очарование, расплывается в улыбке.

Кидаю взгляд на Макса. Даже сейчас не ревнует.

— Вот говоришь, а взгляд будто светится! — подойдя ближе к Лёве, отвечает подруга, с восхищением заглядывая в его глаза. Вот бестия коварная! Представляю как у Лёвы от этого внутри всё перевернулось! Он чуть поджал губы, маскируя чувства за небрежной улыбкой. — Каталась я на лыжах всё детство: в поле да по лесу. Лыжи и лыжи. — пожимает плечами. — Хотя вам, городским, видать, такое в диковинку.

— Мы в детстве тоже на физкультуре катались на лыжах, но поверь, ты говоришь о несравнимых вещах! — добавил Серёжа, покосившись на Леонор и демонстративно отступивший от той ещё на шажок!

Детский сад!

Он что, от неё бегает, как Степан от меня по первости?

— Валя, решайся уже, — подбадривает, наконец, Макс, и эта короткая фраза добивает подругу на почти согласие. По глазам, так она уже готова забраться в кабинку.

Что с неё взять? Помню, как она мне про первую свою поездку в лифте рассказывала. Страха натерпелась, бедняжка. И это без шуток, на полном серьёзе. Ну впечатлительная она у нас. Как была в детстве такой, так и осталась, как ни старалась я из неё это выжить. Уж и в игры с ней на смелость играла и в сарае связанной оставляла, и ведь, казалось, получилось! А, нет! Страх высоты остался. У нас в деревне-то самое высокое, что есть, это дерево да крыши, с которых легко спрыгнуть можно.

— Говорите, наверху только на этих штуках можно передвигаться? — опасливо смотрит Валя на удаляющуюся от нас кабинку.

— Ты разве не знала, куда ехала? — посмеивается Степан над Валей, по-хозяйски демонстративно обнимая меня перед Лёвой. Я дарю Степану «обворожительную» улыбку и даже думаю скинуть руку. Нечего как собственнику себя вести! Но здесь ветер, и так стоять теплее. Пусть польза с мужика будет.

Валя делает шаг к кабинке и замирает. Вцепившись в руку Макса, оглядывается на нас. Такой беспомощный вид, будто её на казнь ведут. А губки-то как в решительности поджала, а в глазах страх! На передовую девка идёт! Нет, ну, смех и грех!

— Подруга, я тебе, как цыганка, говорю, доверху живая доедешь! — меня начинает душить насильно сдерживаемый смех.

— А вниз? — интересуется Валя.