Читаем Цзян Чжунчжэн, или Неизвестный Чан Кайши полностью

271

Сун Мэйлин вовсе не сердилась на мужа зато, что его первая жена Мао Фумэй после развода осталась жить в его родном доме в деревне и получала деньги на жизнь от Цзян Чжунчжэна. Вместе с мужем Сун Мэйлин неоднократно ездила на его родину.

В 1930 году Цзян Чжунчжэн перестроил, расширил и отделал старый родительский дом. При этом восточную часть дома он предназначил для Сун Мэйлин. Там все было в западном стиле, даже мебель была европейского типа. Однако пока была жива Мао Фумэй, Сун Мэйлин не жила в этом доме. Когда Мао Фумэй умерла (погибла при японской бомбежке} Сун Мэйлин стала жить в этом доме при наездах туда вместе с мужем. До той поры Цзян Чжунчжэн и Сун Мэйлин, приезжая в Сикоу, обычно останавливались в красивейшем месте в горах. Там стоял дом, который Цзян Чжунчжэн называл «Беседкой Радости». В доме все было, как на Западе. Была открытая веранда на крыше. Имелось паровое отопление, ванная комната, гостиная, столовая, спальня. Цзян Чжунчжэн построил этот дом в 1924 году, когда его назначили начальником военной школы Вампу. Со времен победы в Северном походе и до начала Войны Сопротивления Японии, бывая в Сикоу, Цзян Чжунчжэн обычно жил там вместе с Сун Мэйлин.

Неподалеку были еще один дом, который именовался «Малым иностранным». Существовал и приют неподалеку от могилы матери Цзян Чжунчжэна. В этих строениях они также останавливались вместе с Сун Мэйлин.

Сун Мэйлин бегло говорила по-шанхайски и по-гуан-дунски, она изъяснялась также и на общепонятном китайском языке (не говоря уже о том, что английский был дня нее фактически вторым родным языком). Встречаясь с знакомыми, она расцветала улыбкой. Говорила она негромко, однако достаточно отчетливо для того, чтобы собеседник мог ее хорошо понять. Разговаривая с ней, люди не чувствовали себя скованно.

Общавшиеся с супругами сотрудники отдела охраны между собой обычно называли Цзян Чжунчжэна «сянь-шэн», то есть «почтенный господин», а Сун Мэйлин —


272

«фужэнь», то есть «супруга». У каждого из супругов был личный адъютант. Личным адъютантом Цзян Чжунчжэ-на был его внучатый племянник Цзэн Сяожэнь. Он был в звании майора. Личным адъютантом Сун Мэйлин был Сы Шаокай. Он не имел воинского звания. У него были два помощника, которые подавали чай во время приема гостей. У семьи были и два повара: один специалист по западной, а другой — по китайской кухне, В доме служила и сорокалетняя рослая горничная-иностранка, которая следила за состоянием квартиры, за платьем. Она, конечно, но стирала и не выполняла грязную работу. У Сун Мэйлин был также и личный секретарь,обычно женщина, очень способная и хорошо образованная, но внешне некрасивая. Вероятно, Сун Мэйлин сама подбирала тех, кто не мог с ней конкурировать. В 1933 году секретарем была Цянь Юнхэ. Ей было около 30 лет. У нее была операция на губе. Впоследствии ее перевели на другую работу. Сую Мэйлин ее навещала. Затем появилась женщина маленького роста, некрасивая. Потом была одна крупная женщина, которая хотя и модно одевалась, но у нее было что-то не в порядке с глазом. Вместо нее появился мужчина-секретарь, по рекомендации Сун Цзывэня. Его звали Гу Чжаопэн. Он былшаньдунец. Ему было за сороклет; он был лыс и женат. Он вел переписку с заграницей. Вообще секретари Сун Мэйлин занимались работой в области социального обеспечения, особенно женщин и детей. Все три сестры Сун увлекались этой работой. Сестры также совместно собирали средства на развитие экономики страны в 1940 году в Чунцине .

Цзян Чжунчжэн и Сун Мэйлин часто приглашали к себе гостей. Пища при этом была обычная. Некоторые говорили, что даже не наедались. Конечно, с одной стороны, гости чувствовалисебянесколькосвязанно, но, с другой стороны, излишеств в еде не допускалось. На кухне у Сун Мэйлин не было громадных запасов вина и мяса, а имелось всего понемногу, но свежее.

Цзян Чжунчжэн тоже не был транжирой. Если кто-либо из подчиненных просил оказать ему материальную

помощь, то он выделял не более 200 юаней. Считалось, что этого вполне достаточно.

Когда Сун Мэйлнн покупала материю на платье, то она всегда обходила несколько магазинов, интересовалась ценами и только потом делала покупку.

Она повсюду посещала церкви, собирала верующих, в том числе иностранных миссионеров и членов их семей. Обычно организовывалось чаепитие и происходил обмен мнениями.

Особое внимание Сун Мэйлин уделяла христианским праздникам. Она праздновали Рождество. Любила полакомиться в этот день индейкой.

Она заботилась о людях, работавших в доме, в частности, о том, чтобы они могли вовремя поесть.

Сун Мэйлин была человеком довольно хладнокровным и в ряде случаев, когда возникала опасность, не поддавалась панике.

Она была очень дотошным человеком, обожала порядок в работе и строго следила за его соблюдением.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное
100 великих кумиров XX века
100 великих кумиров XX века

Во все времена и у всех народов были свои кумиры, которых обожали тысячи, а порой и миллионы людей. Перед ними преклонялись, стремились быть похожими на них, изучали биографии и жадно ловили все слухи и известия о знаменитостях.Научно-техническая революция XX века серьёзно повлияла на формирование вкусов и предпочтений широкой публики. С увеличением тиражей газет и журналов, появлением кино, радио, телевидения, Интернета любая информация стала доходить до людей гораздо быстрее и в большем объёме; выросли и возможности манипулирования общественным сознанием.Книга о ста великих кумирах XX века — это не только и не столько сборник занимательных биографических новелл. Это прежде всего рассказы о том, как были «сотворены» кумиры новейшего времени, почему их жизнь привлекала пристальное внимание современников. Подбор персоналий для данной книги отражает любопытную тенденцию: кумирами народов всё чаще становятся не монархи, политики и полководцы, а спортсмены, путешественники, люди искусства и шоу-бизнеса, известные модельеры, иногда писатели и учёные.

Игорь Анатольевич Мусский

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза