Тучи сгущаются (СИ)

-- Ну немного похоже, но не совсем так. Прежде всего я защищаю Тавантисуйю, а в мире есть очень много злодеев, которые хотят нашу Родину погубить. А раз так, то кто-то должен заниматься их вылавливанием. Вот я этим и занимаюсь. Но я не вольный рыцарь, который что хочет то и делает и не перед кем не отвечает, а на госслужбе состою. Ну некоторые считаю такую работу грязной и твоего отца презирают. Но ведь ты меня презирать не будешь? И с ножом на меня больше не пойдёшь?

-- Не пойду. Я ведь и в самом деле решила, что ты мать осилил. И хотела за это тебя убить. Но потом увидела как она улыбается во сне... И поняла, что ты сделал её счастливой. Пусть ненадолго. После этого мне уже не хотелось убивать тебя. Я не знала, что делать. Но тут меня Ворон подкараулил. И скрутил.

-- Ладно, дело прошлое. Может, не стоит обо всё этом матери говорить? Зачем её зря огорчать... Но только ты обещай впредь вести себя послушно. А то беда может быть.... Ты же не маленькая, понимать должна. Мы ведь не дома ещё.

-- Я понимаю.

-- А когда мы приедем в Тавантисуйю, будешь прилежно учиться? А то там все девочки читать и писать умеют.

-- Буду. Я всегда читать и писать хотела.

-- Ну вот и умница.

-- Теперь веришь ли ты, что я твой отец и к тебе у меня только отцовские чувства?

-- Верю.

С этим словами девочка сама поцеловала своего старого отца в щёку.

За обедом трактирщик рассказал им новость:

-- Тут одного богатого магната по имени Эстебан Лианас кто-то вчера пришил. И людей его покрошили. Слухи ходят разные, но правду едва ли узнаем. Он очень многим насолил. Но я бы на вашем месте был бы осторожнее.

-- А мы-то здесь причём?-- сказал Инти, не поведя и бровью.

-- Да вот дело какое -- ещё в своём доме попа местного при этом прибили. Если имение магната разграбили -- то дом попа остался цел. Ну и вообще, когда убивают попа, принято думать на язычников.

-- Ну да, как будто у язычников дел других нет, кроме как попов крошить. А что магнат своими непотребствами крестьян достал, эта версия не рассматривается? Ну а если поп был с магнатом заодно, так неудивительно, что и ему досталось.

-- Кто знает... Но всё-таки крестьяне попов уважают.

-- Не тогда, когда те их дочерей растлевают. Сам о таком не раз слышал.

-- Да, про этого попа и в самом деле подобные слухи ходили. И мне ясно как божий день, что вы тут не при чём. Могли это сделать и крестьяне, и пираты, да и личные враги могли быть. А может, священника просто убрали как лишнего свидетеля, бандиты почтения к сану не испытывают. Да вот только повесить такое дело на вас очень могут. Так что особо внимания к себе не привлекайте.

-- Это понятно.

-- А что касается покойного, то мне его ничуть не жалко. У чертей в аду праздник должен быть.

После обеда Инти отправился на пристань, не особенно надеясь на успех. Однако ему повезло -- один из недостроенных кораблей был заказан Эстебаном Лианасом, но теперь оказался не у дел и достраивать его стало не на что. Инти договорился, что заплатит и получит его по завершении. Правда, вылетело это в копеечку, но другого выхода не предвиделось, ибо даже если бы сюда заглянул тавантисуйский корабль, всех взять на борт ему было бы затруднительно.

Потом предстояла большая и важная работа -- разбор захваченного архива Ловкого Змея. Когда лишь треть её была выполнена, то Инти ужаснулся той картине, которая вырисовывалась. Умный негодяй ещё лет семь назад сделал для себя вывод, что Испанской Короне Тавантисуйю не сокрушить, максимум что они могут -- это держать не очень прочную блокаду, и решил сделать ставку на англичан, которые, по его оценке, куда более искусны в политических интригах. Инти с ужасом читал черновик письма, видимо, тайком отправленного уже в Тавантисуйю: