Туман и Молния. Часть I

– Улицы разгромлены, они не приносят никакого дохода! Орлу наплевать на это, ему нравится воевать, больше ничего!

– Энрики, я не знаю, что сказать тебе…

– Можешь ничего не говорить! Ты в такой жопе Ник, что мама не горюй! Во-первых, Арел, он заебёт тебя, и ты ничего не сможешь с этим поделать, ты зависим от него. Его нужно обламывать, а ты не хочешь. И в какой-то степени правильно делаешь, останешься один, король быстро приберёт тебя к рукам, отправишься туда, где уже никому не принесёшь вреда. И не на каторгу, как раньше, а в каменный мешок. В тюрьме очень ждут тебя, ты знаешь об этом?

– Да, – едва выговорил Никто.

– Для «нечистых» ты предатель, для людей, – преступник. Как ты докатился до такой жизни, сын дьявола?

– С какой издёвкой ты называешь меня сыном дьявола! Благородный господин из «Верхнего», ты презираешь меня, я это давно уже понял! Не стоит лишний раз показывать мне своё отношение! Я ведь стараюсь по возможности даже не приближаться к тебе. Пальцем до тебя не дотронуться!

– И правильно делаешь! Я бы предпочёл лучше вообще не иметь пальцев, чем иметь такие позорные чёрные руки как у тебя!

– Я не могу содрать с себя кожу, чтобы угодить тебе! Но я делаю все, чтобы наши отношения были хорошими, и ты даже не представляешь себе, как я стараюсь!

– А я стараюсь отмазать тебя от тюрьмы! Я лижу задницы чиновникам, чтобы ты сидел здесь, а не там! И поэтому не стоит обижаться и надувать губы, как девчонка!

Никто ничего не ответил, он отвернулся от Энрики, опустив глаза.

По лестнице спустился заспанный Косой:

– Привет, – пробурчал он. Понуро уселся на своё место за столом.

Он молча опустил голову и уставился взглядом в столешницу.

Энрики и Никто посмотрели на него, но ничего не сказали.

Так они и сидели втроём, не разговаривая, и не глядя друг на друга, пока не вернулись Орёл, Лис и Тол.

Тол был грустный, одну сторону своего лица он закрасил чёрным красителем, общепринятый знак печали о ком-то тяжело больном или умершем.

– Тол, – обратился к нему Энрики.– Ну как там Эса?

Тол поднял на него взгляд:

– Плохо! Её всё время тошнит, и доктор, мне кажется, как-то мало ей помогает!

– Ну, Тол, ты не справедлив к нему, – возразил Лис. – Он ведь не волшебник!

Тол глянул на Никто:

– Ник, сделай ей, пожалуйста, свой укол. Поговори с ней, узнай как она. Она что-то говорит. Я ничего не могу понять.

– Тол, я сделаю ей укол, но насчёт того, чтобы поговорить, ты же знаешь, она меня не очень то любит, я ведь продался людям, в её понимании.

– Спасибо, Ник! Я так тебе благодарен!

Никто встал:

– Орёл, ты позволишь?

– Да, но только побыстрее. – отмахнулся Орёл. – Косой, ну-ка подними голову. Как там твой нос? О-о-о!

Никто и Тол, снова поднялись наверх.

– Её тошнит, – хмыкнул Энрики, – может она беременная? Тол ведь любит проделывать это со своими подружками.

– Не-ет, – не согласился Орёл. – Это исключено. Врач сказал, что как женщина, она не на что не годна, у неё не может быть детей.

– Почему?!

– Слишком много стимуляторов, которые нельзя принимать женщинам, – объяснил Лис.

– Она воин, а не женщина, – сказал Орёл.

– Так может у неё и член скоро вырастет, – засмеялся Энрики, – если она будет продолжать накачиваться таблетками с такой скоростью, то скоро не Тол будет её трахать, а она его!

Все засмеялись.

– Врач сказал, что если бы мы не вывели её из комы до того времени, как он приехал, она бы не выжила, – продолжил Орёл. – Кстати, он так и не понял, как нам это удалось.

– Сейчас Никто ему объяснит, – засмеялся Энрики. – Только как бы бедный доктор сам не впал в кому!

– Я думаю, Тол его прогонит, прежде чем пускать Ника. Может оставить этого врача пожить в замке? Здесь у нас есть ещё больные, – Орёл посмотрел на Косого.

Косой ни как не отреагировал на его слова.

– Орёл, это бесполезно, – сказал Лис. – Он никогда у нас не останется, ни за какие деньги! Он нас жутко боится. Он и сейчас боится что Тол, убьёт его, если Эсе вдруг станет хуже.

– Что ж, может и такое случиться, – пожал плечами Орёл. – Я сдерживать Тола не стану.

Никто вместе с Толом, вернулись в зал.

– Быстро вы! – сказал Орел.

Тол улыбнулся:

– Эса такая сука! Как только Никто сделал ей укол, и ей полегчало, она тут же обложила его матом с ног до головы.

Никто засмеялся:

– Тол, всё в порядке.

– Когда она выздоровеет, я научу её уважению к тебе, – сказал Тол. – Вот увидишь!

– Да-а-а, – протянул Орёл. – А доктора всё таки не мешало бы оставить.

Глава двадцать третья. Дим Аль.

Они подъехали к главному входу «Бакары». Слуги подобострастно кланяясь, приняли у них коней. Новый жеребец Лиса все еще боялся вороного Никто.

– Поставь его подальше от «нечистого», – приказал Лис слуге.

– Слушаюсь, господин. Я помню, – слуга испуганно покосился на Никто, но тот даже не удостоил его взглядом.

Откинув капюшон, он спрыгнул со своего зверя, нежно похлопал его рукой в перчатке, по морде, и ласково сказал ему что-то на «нечистом». Конь подался вперёд, с силой прижимаясь носом к его руке.

Друзья засмеялись.

– Ох, ох, какие нежности! Ник, прекращай!

Никто обернулся к ним, из-за маски непонятно было, улыбается он или злится: