Туманность Андромеды. Час Быка

Дверь с грохотом распахнулась. Ворвались двое здоровенных «лиловых». За спинами их маячил бледный дежурный по приемной. Прежде чем астрофизик опомнился, его вытащили из кресла и, заламывая руки назад, потащили к выходу. Испуганный и возмущенный Нар-Янг закричал о помощи, угрожая пожаловаться самому Чойо Чагасу. Удар по голове, на миг затуманивший зрение, оборвал его излияния. Опомнившись уже в машине, бешено прыгавшей по неровной дороге в гору, ученый попытался спросить схвативших его людей, куда и зачем его везут. Крепкая пощечина прекратила вопросы.

Его вытолкнули из машины перед глухими воротами темно-серого дома, обнесенного чугунной стеной. Сердце Нар-Янга затрепетало в смешанном чувстве страха и облегчения. Жители столицы боялись резиденции Ген Ши, первого и самого грозного помощника Чойо Чагаса. Астрофизика рысью погнали вниз, в полуподвальный этаж. В ярко освещенной комнате ошеломленный Нар-Янг зажмурил глаза. Одно мгновение потребовалось охранникам, чтобы срезать с его одежды застежки, снять пояс, распороть снизу доверху рубашку. Подтянутый, суховатый ученый превратился в жалкого оборванца, уцепившегося за свои постыдно сползающие брюки. Жестокий пинок в спину – и, дрожа от страха и ярости, он оказался у большого стола, за которым сидел Ген Ши. Второй на планете владыка улыбался приветливо, и Нар-Янг почувствовал уверенность.

– Мои люди перестарались, – сказал Ген Ши. – Я вижу, вам неточно передали приказ, – обратился он к «лиловым», – привезти не преступника, а важного свидетеля.

Ген Ши помолчал, разглядывая желтокожего астрофизика, потом тихо сказал:

– Ну, выкладывай сообщение! Надеюсь, ты решился потревожить владыку по действительно важной причине, иначе, сам понимаешь, – от улыбки Ген Ши приободрившийся было Нар-Янг зябко поджал пальцы на ногах.

– Сообщение важное настолько, что я изложу его лишь самому великому, – твердо сказал он.

– Великий занят и повелел два дня его не тревожить. Говори, да побыстрее!

– Я хотел бы видеть владыку. Он разгневается, если я скажу кому-нибудь другому. – Ученый опустил глаза.

– Я тебе не кто-нибудь, – угрюмо сказал Ген Ши, – и не советую упорствовать.

Нар-Янг молчал, стараясь преодолеть страх. Они не посмеют ничего ему сделать, пока он владеет тайной, иначе она погибнет вместе с ним.

Астрофизик молча помотал головой, боясь выдать словами свой испуг. Ген Ши так же молча закурил длинную трубку и дымящимся концом ее показал в угол комнаты.

Мигом к Нар-Янгу подскочили «лиловые», содрали с него брюки; другие охранники сняли чехол с предмета, стоящего в углу комнаты. Ген Ши лениво встал и приблизился к грубому деревянному изваянию умаага. Прежде этих животных, ныне почти вымерших, разводили на планете Ян-Ях для езды верхом и в упряжке. Морда умаага была оскалена в зверской усмешке, а спина стесана в виде острого клина.

«Лиловый» спросил:

– Простое сиденье, владыка, или?..

– Или! – ответил Ген Ши. – Он упрямый, а сиденье требует времени. Я спешу.

«Лиловый» кивнул, вставил рукоятку в лоб деревянной скотины и стал вращать. Клиновидная спина, точно пасть, стала медленно раскрываться.

– Что ж, надевайте ему стремена! – спокойно сказал Ген Ши, выпуская клубы дыма.

Прежде чем охранники схватили его, Нар-Янг понял свою участь. В народе давно уже ходила молва о страшном изобретении Гир Бао, предшественника Ген Ши, с помощью которого могли добиться любого признания у мужчин. Их сажали верхом на умаага, и деревянные челюсти на спине изваяния начинали медленно сдвигаться. Дикий ужас сломил все упрямство и человеческое достоинство астрофизика. С воплем «Все скажу!» он пополз к ногам Ген Ши, вжимаясь в пол и моля о пощаде.

– Отставить стремена! – скомандовал владыка. – Поднимите его, посадите, нет, не на умаага – в кресло!

И Нар-Янг, проклиная себя за низость доноса, дрожа и захлебываясь, рассказал, как сегодня утром земной гость проговорился на заседании физико-технического института, не догадавшись о выводах, какие ученые Ян-Ях сделают из обрисованной им картины вселенной.

– И ты один нашелся умный?

– Не знаю… – Астрофизик замялся.

– Можешь называть меня великим, – снисходительно сказал Ген Ши.

– Не знаю, великий. Я сразу же пошел чертить и вычислять.

– И что же?

– Звездолет пришел из невообразимой дали космоса. Не меньше тысячи лет потребуется, чтобы сообщение отсюда достигло Земли, две тысячи лет на обмен сигналами.

– Это значит?! – полувопросительно воскликнул Ген Ши.

– Это значит, что никакого второго звездолета не будет… Я ведь присутствовал в качестве советника на переговорах с землянами… И еще, – заторопился Нар-Янг, – показанное нам заседание земного совета, разрешавшее уничтожить Ян-Ях, – обман, блеф, мистификация, пустое запугивание. Никого стирать с лица планеты они не будут! У них нет на это полномочий!

– Ну, такие дела возможны и без полномочий, особенно если далеко от своих владык, – подумал вслух Ген Ши и вдруг грозно ткнул пальцем в ученого: – Никто об этом не знает? Ты никому не проговорился?

– Нет, нет, клянусь Змеем, клянусь Белыми Звездами!

– И это все, что ты можешь сообщить?

– Все.