Туманы Авалона

– Иногда я мельком вижу его образ в магическом зеркале, – отозвалась Вивиана. – На вид он здоров и силен, но это ничего ровным счетом мне не говорит, кроме разве того, что он сможет выглядеть как король, когда пробьет его срок. А ты его навещал, верно?

– По воле Утера я то и дело ездил поглядеть, как он растет. Я позаботился о том, чтобы у мальчика были те же книги на латыни и греческом, по которым твой сын так хорошо выучился стратегии и военному делу. Экторий – римлянин до мозга костей, и победы Цезаря и подвиги Александра – часть его души. Он – образованный человек и обоих своих сыновей готовит для войны. Юный Кай в прошлом году прошел боевое крещение; Артур злился, что его не взяли, но он – послушный сын Экторию и поступает как велено.

– Если он настолько римлянин, согласится ли Артур стать подданным Авалона? – спросила Вивиана. – Ибо, как ты помнишь, ему должно править и Племенами, и народом пиктов.

– Я позаботился и об этом, – отозвался Мерлин, – я свел его с маленьким народом, говоря, что это – союзники Утеровых воинов в войне за наш остров. С ними он обучился стрелять кремневыми стрелами, бесшумно пробираться сквозь вереск и болота, и… – Мерлин помолчал и со значением произнес: – Он умеет выслеживать оленей и не боится оказаться среди них.

Вивиана на мгновение прикрыла глаза.

– Он совсем юн…

– В вожди для своих воинов Богиня неизменно выбирает самого юного и могучего, – возразил Талиесин.

Вивиана склонила голову.

– Да будет так, – промолвила она. – Он пройдет испытание. Привези его сюда, если сумеешь, прежде чем Утер умрет.

– Сюда? – Мерлин покачал головой. – Не раньше, чем испытание завершится. Только тогда мы сможем показать ему дорогу на Авалон и два королевства, над которыми ему предстоит править.

И снова Вивиана склонила голову.

– Значит, на Драконий остров.

– Древний поединок, да? Утера на коронации так не испытывали…

– Утер был воином, этого ему оказалось достаточно, чтобы стать повелителем дракона, – промолвила Вивиана. – Этот мальчик юн и крови еще не пролил. Его должно испытать и признать достойным.

– А если он потерпит поражение…

Вивиана стиснула зубы.

– Он не должен потерпеть поражение!

Талиесин выждал, пока Владычица вновь не встретилась с ним взглядом, и повторил:

– А если он потерпит поражение…

– Вне всякого сомнения, если это случится, то Лот вполне готов, – вздохнула Вивиана.

– Надо было тебе забрать одного из сыновей Моргаузы и воспитать его здесь, на Авалоне, – посетовал Мерлин. – Вот Гавейна, например. Вспыльчивый, задиристый – бык там, где Утеров мальчик – олень. Но в Гавейне есть задатки короля, сдается мне, и он тоже рожден Богиней; Моргауза – дочь твоей матери, и в ее сыновьях течет королевская кровь.

– Я не доверяю Лоту, – проговорила Владычица, – а Моргаузе доверяю еще меньше.

– Однако у Лота есть родичи на севере, и, сдается мне, Племена его примут…

– Но те, кто держится Рима, – никогда, – возразила Владычица, – и тогда Британия распадется на два непрестанно враждующих королевства, и ни у одного недостанет сил сдержать саксов и диких северян. Нет. Это должен быть сын Утера, ему нельзя проиграть!

– Это уж как угодно Богине, – сурово произнес Мерлин. – Смотри, не принимай собственные желания за ее волю.

Вивиана закрыла лицо руками.

– Если он проиграет… если потерпит поражение, значит, все было ни к чему, – яростно воскликнула она. -… Все, что я сделала с Игрейной, все зло, что я причинила тем, кого люблю. Отец, ты прозреваешь, что он погибнет?

Старик покачал седовласой головой. В голосе его звучало сострадание.

– Богиня не явила мне свою волю, – промолвил он, – и кто, как не ты, провидела, что этот мальчик обретет силу и власть над всей Британией? Я предостерегаю тебя против гордыни, Вивиана, – ты думаешь, будто знаешь, как лучше для всех живущих, для каждого из мужей и жен. Ты хорошо правила Авалоном…

– Но я стара, – проговорила она, поднимая голову и читая в глазах Мерлина жалость и сочувствие. – И однажды, вскорости…

Мерлин склонил голову, и он тоже покорялся тому же закону.

– Когда час пробьет, ты поймешь; но время еще не пришло, Вивиана.

– Нет, – промолвила она, борясь с внезапно накатившим отчаянием, – последнее время такие приступы случались то и дело, лихорадя тело и терзая разум. – Когда час пробьет, когда я не смогу больше видеть, что ждет впереди, вот тогда я пойму, что пора передать правление над Авалоном другой жрице. Моргейна еще слишком молода, а Врана, которую я люблю всем сердцем, принесла обет молчания, став голосом Богини. Время еще не пришло, но если придет слишком рано…

– Когда бы оно ни пришло, Вивиана, все случится в должный срок, – отозвался Мерлин. Он встал, высокий и статный, однако на ногах он держался нетвердо; Вивиана видела, как тяжко опирается он на посох.

– Значит, я привезу мальчика на Драконий остров в весеннюю оттепель, и мы увидим, готов ли он стать королем. И тогда ты вручишь ему меч и чашу в знак нерушимой связи между Авалоном и внешним миром.

– По меньшей мере меч, – отозвалась Вивиана. – Что до чаши… я не знаю.

Мерлин склонил голову.