Тупик

— Но Франжье-то он знает.

Карл пожал плечами. Он всё больше увлекался марихуаной. Всё чаще курила и Гудрун. Что касается Ара, то он пристрастился к виски. Заходя в бар, сразу заказывал пять порций: просто молча показывал официанту растопыренную пятерню.

…Их жизнь стала невыносимой.

Пришлось сидеть целыми сутками в запертой квартире с занавешенными окнами, в постоянном страхе, часами глядя на экран телевизора, на котором вновь и вновь демонстрировалась всё та же осточертевшая реклама, идиотские мультфильмы, дурацкие детективы и «Последняя информация», в которой содержались сообщения далеко не радостные — полиция наступала. Хотя и террористы не сидели сложа руки.

Терпеть такую жизнь было невмоготу. Вечные переодевания, перекрашивание волос и парики, вечная необходимость следить за своим голосом, походкой, движениями, необходимость постоянно оглядываться, всех и всего остерегаться, ежесекундно ожидать нападения. Когда они выходили на улицу, то ни на мгновение не переставали сжимать в кармане пистолеты. Куда бы ни шли, хоть в кино, выбирали сложнейшие маршруты, чтобы избежать возможной слежки. Покупая продукты, всё время меняли магазины и рынки. Пользовались угнанными на один раз машинами. Старались меньше звонить по телефону, хотя их квартира была полиции неизвестна (иначе их бы давно взяли).

Тоска. Всё время была страшная тоска. Потому что, когда нечего делать, начинаешь думать, а в их положении приятные мысли в голову не приходили.

Они всё меньше говорили о теории, всё меньше вспоминали громкие лозунги, которые провозглашала «Армия справедливости». Но инерция оставалась. И когда наступало время очередной акции, они преображались. Становились точными, расчётливыми, хладнокровными. Это были профессионалы. Их работой было убийство. И на работу они выходили в рабочем настроении.

Да, такая работа была опасной, но они с нетерпением ждали, когда настанет час осуществления акции, настолько тягостным было само ожидание.

Поэтому на свидание с Франжье ехали в приподнятом настроении. Будет сверхсекретная конспиративная встреча, на которой, видимо, обсудят важную акцию.

И немало удивились, увидев на широкой эспланаде перед виллой (больше напоминающей средневековый замок) несколько десятков роскошных машин.

Все окна виллы были освещены, слышалась музыка. Швейцары в ливреях стояли у дверей. Несколько полицейских регулировщиков наводили порядок в автомобильном стаде.

Назвав вооружённой охране вымышленные имена (их так часто теперь приходилось менять), они беспрепятственно подъехали к дому и поставили два часа назад угнанный «мерседес» перед самым носом одного из регулировщиков. Тот откозырял вновь прибывшим гостям.

Они поднялись к парадному подъезду и вновь сообщили имена важному мажордому, вышедшему к ним навстречу с глубоким поклоном.

Мажордом не повёл их, однако, по широкой внутренней лестнице на второй этаж, откуда неслись звуки музыки, он свернул к боковой двери. Они шли бесконечными коридорами, поднимались по лестницам, проходили пустые гостиные и наконец очутились в небольшом курительном салоне, обставленном со всей роскошью. Указав на низкий столик, на котором в изобилии выстроились бутылки виски, вина, коньяков самых лучших марок, мажордом вышел, тихо притворив за собой дверь.

Ар торопливо налил виски, выпил залпом, повторил. Карл со вздохом закурил толстую сигару, явно тоскуя по сигаретам с марихуаной.

Гудрун и Ирма ни к чему не притронулись. Они лишь оглядывались по сторонам, рассматривая шёлковые вышитые обои, старинные картины, громадные персидские ковры, мраморные бюсты, огромный камин с позолоченными, искусной работы часами на нём.

— Ну и долго нам здесь ждать? — нетерпеливо воскликнула Гудрун, когда часы пробили половину десятого. — Уже четверть часа прошло! В конце концов, наш шеф мог бы…

— Не ворчи, — тихо сказал Ар и выразительно взглянул на потолок — там могли быть вмонтированы микрофоны.

И как раз в этот момент в комнату вошли Франжье и… Рони. Оба были в смокингах, оба широко улыбались и радостно пожали прибывшим руки.

— Давно не виделись, — продолжая улыбаться, сказал Рони, но его белёсые глаза внимательно разглядывали «старых друзей».

— Давно, — подтвердил за всех Ар.

— Здесь что, вечеринка? — иронически улыбаясь, спросила Гудрун.

— Да вроде, — рассмеялся Рони, — у хозяина большой приём — помолвка дочери. Мы подумали, что более безопасного места для нашего совещания не сыщешь.

— А вы не боитесь, шеф, что вас тут узнают? — задала Ирма довольно наивный вопрос, обращаясь к Франжье.

— Нет, — снисходительно улыбнулся адвокат, — полицейских и осведомителей, которым раздали мои приметы и фото, тут нет. А те, кто здесь, занимают слишком высокие посты, чтобы помнить, кого разыскивают их подчинённые.

Все засмеялись.