Тупое орудие

– Нигде. Я пошел к некоему Филипу Эгню, который живет у Куинс-гейт и занимается восхитительно научной и никчемной деятельностью в Южнокенсинггонском музее. Его не оказалось дома.

– Неужели? Так что вы сделали?

– Я бродил, как тучка, одинок, стараясь вспомнить кого-нибудь, кроме Филипа, кого бы можно было вынести. Никого не вспомнил, поэтому вернулся домой и лег спать.

– Благодарю вас. В котором часу вы ушли из «Грейстоунз»?

– Но я не знаю! После ужина. Надо думать, где-то между половиной девятого и девятью.

– Как вы были одеты?

– Боже, передо мной разверзлась бездна! Вы могли бы узнать это у моей тети или Симмонса, правда? Черный галстук, суперинтендант. И довольно хороший. Даже моей тете понравился.

– На вас было пальто?

– В середине июня? Конечно, нет.

– Шляпа?

– Да.

– Какая?

– Черная фетровая.

– Как, та самая? – воскликнула Салли.

– Это очень хорошая шляпа. И другой у меня нет.

– Простите мое вмешательство, – сказала Салли Ханнасайду, – но если вы пытаетесь – а по-моему, вы пытаетесь – обвинить мистера Флетчера в убийстве его дяди, то не скажете ли, как быть с человеком, который выходил из «Грейстоунз» в 22. 02 и которого видел Малахия?

– У меня есть предположение, – неторопливо проговорил Ханнасайд, – что этот человек мертв.

Невил захлопал глазами:

– Это я… убил его? – волнуясь, спросил он.

– Кто-то убил его. – Ханнасайд пристально смотрел на Невила.

– Кто он был? – спросила Салли.

– Его звали Чарли Карпентер. Он был в «Грейстоунз» в вечер убийства, и был сам убит вчера вечером между 21. 30 и 22. 00.

– Откуда вы знаете, что он был в «Грейстоунз»?

– Обнаружены отпечатки его пальцев, мисс Дру.

– О! Значит, он был известен полиции?

– Класс! – восхитился Невил. – Никогда бы не подумал.

– Да, он был известен полиции, – сказал Ханнасайд. – Но прежде чем полиция успела допросить его, он был убит – точно так же, как был убит Эрнест Флетчер.

– А нельзя сделать вид, что это он убил дядю? – попросил Невил.

– Нельзя, мистер Флетчер.

– Убит, потому что знал слишком много, – сказала Салли. Она поднялась и стала прохаживаться по комнате. – Да, понятно. Значит, не Невил. Орудие убийства найдено?

– Нет, – сказал Ханнасайд. – В обоих случаях убийце удалось скрыть орудие – скажем так – с поразительной изобретательностью.

– О! – Салли бросила на него пренебрежительный взгляд. – И вы думаете, что именно это указывает на мистера Флетчера, так ведь? Суперинтендант, есть разница между изощренным умом и житейской смекалкой. Что касается житейской смекалки, Невила можно смело считать недоумком.

– Очевидно, я должен сказать спасибо, – пробормотал Невил. – Кстати, что было моим орудием убийства? Видите ли, я не имею планов разрушать единственную оставшуюся у вас теорию, но весьма сомневаюсь, что у меня хватило бы выдержки совершить столь отвратительное убийство – не говоря уж о двух.

– Минуточку! – вмешалась Салли. – Показания моей сестры. приобретают теперь первостепенную важность. Пойду-ка и посмотрю, может ли она поговорить с вами, суперинтендант.

– Буду вам чрезвычайно признателен, – сказал Ханнасайд.

– Я это сделаю, но не думаю, что меня встретят с распростертыми объятиями, – сказала Салли, направляясь к двери.

– Скажи ей, жизнь человека под угрозой, – посоветовал Невил, перебрасывая ноги через подоконник и вскакивая в комнату. – Это повлияет на ее чуткую душу.

Салли поднялась в спальню сестры. Она обнаружила, что, придя в чувство, Хелен уютно рыдала на плече мужа, по временам приговаривая:

– Ты этого не делал! Ты этого не делал!

– Нет, милая, конечно, я этого не делал. Если бы ты сразу сказала мне!

Салли помедлила в двери, а потом решительно затворила ее за собой.

– Тонко воспитанная, особа страдает от истерического припадка? – осведомилась она, – Ну-ну, Хелен. Кончай с этим. Ты нужна внизу. – Она зашла в ванную, вынула из аптечки пузырек нюхательной соли, щедро сыпанула ее в стакан с водой и вручила Норту. – Влей это ей в горло, – сказала она.

– Хелен! Выпей-ка! – приказал Норт. Хелен глотнула и поперхнулась.

– Ух, какая гадость! Я в порядке, честное слово! О Джон, скажи, что это правда, что это не во сне. Так в тот жуткий вечер я видела не тебя?

– Конечно, не меня. Так, значит, все время ты думала только об этом?

– Я так боялась! К тому же этот ужасный суперинтендант сказал, что в тот вечер ты не был в своей квартире, и я решила, что я не ошиблась. Я надеялась, ты сбежишь, пока я разговариваю с полицией. Поэтому я и послала Бейкера сказать тебе. Я надеялась, ты поймешь, что это предупреждение.

– И именно поэтому ты сказала суперинтенданту, что убийство совершила ты? – спросил он.

– Конечно. Больше я ничего не могла придумать. Я была слишком несчастна, чтобы думать о себе. Что бы со мной ни случилось, все было не важно.

Он взял ее за обе руки:

– И ты так меня любишь, Хелен?

– Джон, Джон, я всегда любила тебя! Ты думал, я Не любила, а я знаю, я вела себя как скотина, но я никогда не хотела, чтобы между нами была такая страшная бездна!